Я чужая невеста

— А вот и четвертая появилась, — сказал внезапно. — Я даже ощутил ностальгию. Вспомнил, как взбешенная моим поведением кошка в секунду обернулась деловой и холодной леди. Это когда я тебя впервые увидел. Впрочем, неважно. Пойдем?

— Куда?

— Ну ты же хотела лечь? Я найду тебе книгу и оставлю в одиночестве. Ты же этого хочешь? Правда, мы недоговорили, но я... удовлетворен беседой. По крайней мере, теперь понятно, в чем я ошибся.

— Неужели? — Теперь я вздернула бровь. — И в чем же?

— Да неважно, Мирра, — меня одарили безмятежной улыбкой. — Пойдем.

Поразительно, но он действительно притащил мне толстую книгу и ушел.

Вот только ни почитать, ни подумать, ни даже просто насладиться одиночеством мне не удалось. Строки расплывались перед глазами, я трижды перечитала первый абзац, не запомнив ни слова... А уже засыпая, вдруг поняла, что удивляться тут нечему.

Это на Ленейре светило солнце. А в моем мире давно наступила глубокая ночь, а может быть, уже и рассвет.

Проспала я очень долго — до ночи практически. И спала бы дальше, потому что после тяжелого дня отсыпаться приходиться долго, а настолько тяжелого дня в моей жизни еще ни разу не было.

Но меня разбудили. Поцелуями. Настолько нежными, что они походили, скорее, на касание летнего ветерка или согретого на солнце тополиного листочка. Ласковые и чуть шершавые губы касались моего лба, носа, щек, закрытых век, потом прильнули к моим губам и застыли, словно желая прижаться сильнее и одновременно боясь это сделать.

Чего в этот момент желала я, медленно просыпаясь? Ну, если честно, мысль была одна: чтобы именно так меня будили каждое утро, вместо вопящего и бессмертного будильника. Такая вот сонная и, признаться, очень приятная мысль...

А потом целовать меня перестали, и вот от этого я проснулась окончательно. Распахнула ресницы — чтобы встретиться с задумчивым взглядом очень знакомых синих глаз.

— Молчи, — попросил Ярр. — Не надо скандала, а? Я всего лишь забрал то, что ты мне была должна. И обрати внимание, даже не наглел.

«А жаль», — пронеслась в голове крамольная мысль. На самом деле я и не собиралась скандалить. Я тонула в его запахе, и если б он знал, чего мне стоит не обнять и не притянуть к себе за настоящим поцелуем... Ну, тогда бы он точно не отошел от диванчика, на котором я уснула сегодня. Или вчера?

Я села, сбрасывая с себя пушистое одеяло, которым точно не укрывалась сама. Спустила с дивана ноги и посмотрела в окно.

Или поздний вечер, или ночь. Может, и глубокая. И зачем, спрашивается, было меня будить? Сейчас позовут на прогулку по темной стороне Ленейра?

Но кому дано предсказать действия Хранителя Грез? Уж точно не мне, даже и выспавшейся.

Ярр придвинул к кровати очередной треугольный столик — низкий, без скатерти, с матово-белой стеклянной столешницей, и я уставилась на тарелку с бутербродами и огромную чашку какао. Кажется, меня опять кормят завтраком. Вот уже лет семь, наверное, как никто не кормил меня завтраком! Кроме Мидьяра Ле-Кинаро.

Но к чему эта забота сейчас? Мы ведь уже расстались. Я уйду с Ленейра без его печати.

Ну или... Или умру, потому что печать на мне брачная и срезать ее придется вместе с кожей. А Императорская Библиотека потеряет свою такую замечательную Смотрительницу...

Я сглотнула вставший в горле ком и схватилась за чашку. Чуть не разлила, отдернувшись, потому что какао было очень горячим.

Искусник провел над чашкой ладонью, остужая напиток, и почти приказным тоном сказал:

— Пей. И ешь. Нам нужно идти.

Пожалуй, не стоит спрашивать — куда. Иначе я рискую уйти голодной. Мало ли, вдруг окажется, что нам пора домой, вот портал, дорогая, вперед, и никаких тебе храмов, я передумал! Тогда и какао в горло не полезет...

Бутерброд состоял из сладкой булки, соленого масла и зеленого сыра с отчетливым томатным привкусом. Это странное, но очень даже приемлемое сочетание отвлекло меня от мыслей о будущем. А зря.

Когда я подняла глаза на Ярра, он застегивал обсидиановую пряжку на высоком воротнике странного короткого балахона. Под балахоном были такие же балахонистые штаны — все серебристо-серое. И сандалии из множества ремешков — того же цвета. Разглядывая сандалии, я впервые обратила внимание на ступни Искусника. Узкие, с ровными пальцами... Где-то я читала, что красивые ступни у мужчин — большая редкость...

О Создатель, Мирра, о чем ты думаешь!..

— Что за странный наряд, Ярр?

Вроде бы люди здесь нормально, привычно одеваются. Разве что ярко, но в его одежде и яркости нет.

— Ритуальный.

Замечательно. И куда же это мы пойдем? И должна ли я идти... я же хотела мрачно читать все эти три дня, не выходя из гостиничного номера. Может, стоит возмутиться?

— А цвета — моего клана, — спокойно продолжил Искусник. — Предупреждая твой вопрос — да. Я из Серебряного клана.

Как и я. Любопытное совпадение. Впрочем, наверное, во всех мирах есть кланы и ценится серебро.

И тут я увидела аккуратно разложенное на кресле зеленое платье. Не поняла?..

— Мы что — в храм идем?

— Да, — кратко и без эмоций.

— Но... Ты же сказал — через три дня.

— Я передумал.

М-да, с этим мужчиной точно не заскучаешь.