Я - Даго. Я - Даго Пестователь

Ученый из Ахена, Алкуин, выкопал в старинных книгах известия, будто за Вядуей живут невры, люд могучий и волчий, поскольку раз в году каждый из невров превращаться в волка должен был, и лишь после того вновь принимать человечий облик. Рядом с неврами, якобы, имелась страна Квен или же Страна Женщин; далее проживали андрофаги, поедающие человеческое мясо; маленхлайны, всегда одевающиеся в черное; лысоголовые агрипаи и живущие в дальних горах иссидоны - козлоногие и одноглазые племена, что вместе с грифами золото стерегут. Но уже более поздние записи говорили, что невров можно назвать еще и склавинами, и что разделяются они на множество могучих народов. Когда-то Карл, уже подчинив себе саксов, баваров и разгромив лангобардов, сражаясь безрезультатно с Омайядами, предпринял поход против аваров и уничтожив их крепкую державу - встретил наконец племена склавинов, которые совместно с королем встали на бой с аварами. Племен этих насчитывалось целых пятнадцать: лючане, лемузы, лютомирцы, лечане, пшованы, хорваты, зличане, дудлебы, нетолицы, седличане и другие, а среди этих других самые сильные - богемы и моравы. От них взял император Карл дань и создал на бывших аварских землях свою Восточную Марку, что племенам этим не было по нраву. Они взбунтовались против франков, так что императору пришлось два похода предпринять, дабы успокоить их; правда, не очень-то это и удалось. Хроникеры-подхалимы внесли в жизнеописанме Карла, будто дань платили и главенство франков признали еще три народа, живущих к востоку от реки, называемой когда-то Альбис, что казалось совсем уже ложью, поскольку народы эти объединены были в три могучих племенных союза: сорбов, одобритов и лютичей, называемых еще велетами и волками; и вправду, границы франкского государства заканчивались на реке Альбис. Так что о сорбах, одобритах и лютичах кое-что уже было ведомо, особенно же во времена Людовика Набожного, когда те прибыли на съезд во Франкфурт, чтобы формально признать над собою власть франков. Только вот земли этих племен лежали меж реками Альбис и Вядуей. Что находилось далее, никто до сих пор понятия не имел. А после смерти Людовика Набожного, у которого и так было достаточно забот с Омайядами и аскоманами, кончилась всяческая зависимость от франков и для лютичей, ободритов и сорбов. В Моравии стал править князь Моймир, повелитель независимый. Вядуя же так и оставалась Рекой Забытья, за ней пряталась тайна, всегда пробуждающая беспокойство и даже страх.

Наконец-то Даго увидал Вядую и, стоя на высокой стене обрыва, мог глянуть на лежащую у его ног громадную древнюю долину, за сотни лет углубившуюся в землю и теперь ставшую бесконечным длинным разломом. Весенние воды давно уже спали, стрежень голубел где-то далеко-далеко, заслоненный зарослями вербника и ольшаника. Но между обрывом и рекой оставались огромные разливы и небольшие глазки воды, совершенно закрытые ряской, и зеленое, как ковер, пушистое пространство, поросшее камышом и травой. Казалось - легко спуститься по склону и помчать через эту зелень до самого берега, чтобы там напоить лошадей, дать им попастись среди деревьев. Но Даго был из страны спалов, что веками жили среди болот и трясин, ставя дома на сваях и плавая по разливам в легких лодках из шкур зубров. Так что знал он - манящая зеленью долина скрывает под собою бездны; хватило бы остановиться в любом месте, чтобы и конь, и всадник открыли под собою навсегда затягивающую, предательскую глубину болотной жижи. Только лишь хорошо знающий округу человек, как знал он сам когда-то землю спалов, мог безопасно провести лошадей незаметными тропами через трясины к самому берегу реки, к вербам и ольхам, а уже там искать мелкий брод. Но если подобный брод где-нибудь рядом и существовал, то наверняка его стерегло укрепленное городище лютичей. Встреча же с лютичами требовала осторожности, проявления мирных намерений и договора, касающегося оплаты прохода через перекат. Сам же Даго был с двумя лошадьми, наполненными всяческим богатством вьюками и белым жеребцом. Как бы не пришло им в голову, что вместо того, чтобы брать проездное, взять да и коварно убить его, чтобы забрать все.