Я - Даго. Я - Даго Пестователь

И после того он заговорил на языке тевтонов, языке старых саксов, но Даго притворился, будто его не понимает, хотя научился тевтонскому языку хорошо. Зато он внимал языку тела рыжебородого и взглядам, которые тот бросал двум своим товарищам. Ему стало ясно, что они и не думают продавать ему белого жеребца, что их охватила жажда наживы. Троим оружным он показался легкой добычей. Откуда им было знать, что край спалов когда-то принадлежал великанам, которых старый Глодр называл Гигантами, а это значило, что в Даго текла их кровь. Это великанша Зелы научила его сражаться на длинных и коротких мечах, использовать всякое оружие. Затем были у него и другие учителя в граде Бизиса и при дворе короля Людовика. Потому-то он не испугался, лишь, сидя с другой стороны костра, незначительно придвинул круглый свой щит и положил руку на рукоять Тирфинга. Он слушал, как рыжебородый распаляет себя для драки, обзывая Даго по-саксонски самыми оскорбительными прозвищами, и даже не дрогнул, когда тот внезапно сорвался со своего места и, вытащив свой меч из ножен, сделал к нему шаг. Рыжебородый замахнулся, и вот тогда снизу, сидя на месте, Даго ударил его своим Тирфингом прямо в брюхо, закрываясь одновременно щитом. Рыжебородый свалился на землю у костра, и вот тогда Даго вскочил на ноги и бросился на двух воинов, которые только-только поднимались с земли, так как не считали, будто их участие в бою будет необходимым. Он взмахнул Тирфингом и отрубил от туловища голову, на которой был надет коровий череп. Кровь хлестанула прямо в костер. Третий стал отступать на четвереньках, затем поднялся и понесся в глубину леса. Даго не гнался за ним. Рыжебородый все еще был жив; он лежал скорчившись, схватившись руками за живот. Ему показалось, будто Даго желает его добить, и что-то пробормотал по-саксонски, но тот лишь вытер свой окровавленный меч о его кафтан, затем подошел к сложенным под дубом мешкам и рассек их несколькими ударами.

В них не было какого-то особого добра кроме овса для лошадей и еды. Белый жеребец был их единственным богатством. Даго забрал для себя немного еды, потом перерезал трем спутанным лошадям веревки на ногах, чтобы те могли разбежаться по лесу, и схватил белого жеребца под уздцы. Виндос воспринял его враждебно, пытаясь вздыбиться на задних ногах и раздавить чужака передними. Но Даго научился от ромеев правильно обходиться с лошадями - вцепился в удила и успел накинуть на Виндоса уздечку. Затем он привязал его к веревке, второй конец которой закрепил на своей вьючной лошади. С поля битвы он забрал еще два франконских меча, принадлежавших рыжебородому и его спутнику с отрубленной головой.

Когда Даго подходил к тевтонцу, чтобы забрать его меч, рыжий попросил:

- Добей меня, господин.

Даго отрицательно покачал головой.

- Я не добиваю раненых. Мой меч уже получил одну свою жертву. А вдруг ты и выживешь? Если так случится, передай маркграфу Радбору, графу Теодориху и постельничему Мегинфриду, но прежде всего - Людовику Тевтонскому, что это я убил графа Фредегара, и то потому6 что граф приказал отравить меня из-за моей дружбы с Карломаном. Я, граф Даго, гонимый Жаждой Подвигов, иду в мир, чтобы стать повелителем народов, которые скрываются во мраке истории.

Закончив говорить, он увидал, что тевтонец умер. И тогда стало ему стыдно за свое бахвальство. Он вскочил на своего коня, схватил поводья запасной лошади и, ведя за нею белого жеребца, снова углубился в лес...