Я дам тебе крылья 2. Роковой Париж

И мужчина остался один, он так и лежал у костра на пенке, пока костёр не потух. Резко стало холодно, Пётр укутался в спальник, но ни в машину, ни в палатку к ребятам не пошёл. Он вдруг задумался о Насте, смешной и милой, и улыбнулся, вспомнив, как засиял Глеб, когда девушка взяла его за руку и позвала с собой. Он понял, что не полюбил бы Настю, она никогда не смогла бы заменить ему Юлю. Если бы Юля так свалилась в воду, и Пётр над ней посмеялся, то получил бы удочкой по голове, и потом, уже страдая вдвоем, они смеялись бы вместе. Он представил девушку в такой ситуации: грязную, мокрую, расстроенную, как услышав его подколки и смех, Юля хватает удочку с рыбой: «Смешно тебе?! Сейчас будет ещё смешнее!» – возмутилась бы она и швырнула в мужчину рыбой, а потом бегала бы за ним по берегу, чтобы обнять, специально намочить и измазать, да, это было в её стиле. Петр улыбнулся, он бы поцеловал её даже в тине и с камышом в волосах.

И следом опять нахлынули воспоминания, он помрачнел, в груди заныло, Петр захотел избавиться от мыслей о Юле, но девушка стала его проклятием – он вспоминал о ней каждый день, а вчерашние сообщения будто разворошили затушенные угли чувств: «Она писала, что скучает, не может без меня, неужели это правда? Или опять всё обман? Но она так волновалась… Интересно, как она?»

Пётр всё глубже погружался в воспоминания, заглянул за стену отчуждения, позволил себе слабость подумать о Юле, не отгораживаясь, не прячась, и отчётливо представил образ девушки на звёздном небе, мысленно заговорил с ней: «Как бы я хотел, чтобы всё было как раньше. Чтобы ты была рядом, прижалась ко мне, обняла, ласково касалась, так естественно, как умеешь только ты, – Пётр вздохнул и поморщился, чувствуя нарастающую боль в груди. – Всё уже в прошлом, так больше не будет. Мне никто не сможет заменить тебя, Юля».

Пётр не заметил, как уснул прямо под звёздами, на которые задумчиво смотрел, погружённый в мысли о Юле.

53.

После того как Пётр ответил в Skype, Юля одновременно и успокоилась, и расстроилась, сделав вывод, что он всё ещё ненавидит её, раз не захотел поговорить.

Пока стояла теплая погода, одногруппники собирались на праздники на вылазку, но девушка не поехала, как всегда, найдя убежище от всех в ноутбуке – там была её отдушина.

И на выходных получила от Клэр сообщение в Facebook.

«Юлия, привет! Очень рада, что нашла тебя. Как ты поживаешь? Очень хотела поделиться с тобой новостями о своём разводе, я счастлива, как никогда. Судебная тяжба была очень долгой, но я отсудила полную опеку над детьми и даже часть средств. Никогда не чувствовала себя такой свободной! Сейчас живём в Каннах, работаю на съемочной площадке. Юлия, прилетай в гости, дети и я скучаем по тебе!»

Юля порадовалась за подругу и ответила:

«Клэр, ты молодец! Я в тебе не сомневалась, очень рада, что ты счастлива и у вас всё хорошо! У меня тоже всё отлично. Вернулась домой, учусь, работаю. Скучать не приходится. Как только появится возможность, обязательно вас навещу».

Девушку больше никто не отвлекал, и на праздниках она переводила почти целыми сутками. Не успела закончить последнюю пару глав в книге, как получила письмо о новой работе. Ей прислали текст и попросили приступить как можно быстрее, отложив текущие проекты, лишь спросили, сколько у неё по времени займёт перевод.

Она открыла файл, и сердце бешено забилось от волнения, когда она увидела автора: Франсуа Манджер. «Обратная сторона Парижа. Исповедь Даниэля». Юля почувствовала, как с души свалился тяжелый камень, ведь Франсуа жив и даже написал книгу.

Юля приступила к чтению, но про перевод, как всегда, забыла, потому что увлеклась, и лишь когда на улице рассвело, она со слезами на глазах выдохнула, пробежав последнюю строку. Она чувствовала каждую букву, каждое слово, слышала в голове голос Франсуа. Книга была очень тяжёлая, напряжённая, но читалась на одном дыхании, с замиранием сердца.

 Франсуа рассказывал историю мальчика Даниэля, который родился и рос в мире трущоб, беспризорности и наркотиков, но грезил о театре. Он был наркоманом чуть ли не с детства, но мечтал вырваться из этого мира. Франсуа писал о его переживаниях, внутренних терзаниях, ломке. Но концовка была трагична, и хоть Даниэль исполнил свою мечту, но зависимость его погубила: сразу после первой премьеры он не рассчитал дозу и умер.