Юля вздрогнула, когда за ним захлопнулась дверь. Девушка стояла в растерянности посреди комнаты, и у неё тряслись руки от волнения: «Как он мог со мной так поступить? Он же всё это время был таким счастливым, нежным и вдруг стал чужим. Почему он это сделал? – Юля пыталась рассуждать, ища мотивы и оправдания поступку Петра. – Видимо, у него остались чувства к бывшей жене. Если бы он меня по-настоящему любил, то не изменил бы, и так просто не отпустил и не выгнал. Он просто оставил меня одну собирать вещи. Может он пошёл за женой? Тогда мне нужно поскорее убраться отсюда, не хочу видеть Петю с ней». Юля быстро покидала все свои вещи в чемодан, не складывая. Она не хотела просто сидеть и ждать, всё в квартире вдруг стало таким чужим, стены давили своей враждебностью, словно говоря ей, что она тут больше не нужна. Юля решила уйти, не дожидаясь возвращения Петра. Она положила подаренный мобильный телефон и дубликат ключей на стол. «Жаль, что у нас не представилось возможности объясниться напоследок, – досадовала Юля. – Может оставить ему записку?!». Девушка взяла со стола листок и написала Петру сумбурное письмо.
41.
Признаться на деле оказалось куда тяжелее. Когда Пётр вошёл в дом и увидел Юлю, ему захотелось завыть, он не мог без тягостной боли смотреть в её искренние, счастливые глаза. Он чувствовал, что не заслуживает даже такого взгляда, поэтому с порога выпалил, чтобы она уехала – это казалось выходом, если Юля разозлится на него, обидится, ему станет легче. Как искупить перед ней вину Пётр не знал.
Но она не разозлилась, а когда подошла и обняла, к горлу подступил ком. Юля ласково гладила его, но её прикосновения одновременно и лечили душу, и обжигали, заставляя ещё больше винить себя. Девушка разговаривала так мягко, просила объяснений, и это стало невыносимой мукой. Пётр предпочёл бы, чтобы Юля накричала или ударила его, её заботливый тон ранил куда больнее. Он хотел молить девушку о прощении, но не мог признаться. Пётр подбирал слова, которые бы всё объяснили и не сделали больно, но таких слов не нашлось.
И он сказал правду, от которой Юля лишь грустно посмотрела на него, и от её взгляда стало нестерпимо больно, он принялся умолять о прощении, но девушка просто отвернулась и начала собирать вещи.
Пётр не мог находиться рядом с Юлей, чувствовал, как ей плохо, это было невыносимо, но он не решался подойти, обнять или что-то сказать. Мужчина боялся, что этим только ещё больше усугубит ситуацию. Юлина отстранённость и равнодушие душили его.
– Я скоро приду, – Пётр просто не мог больше вынести этого напряжённого молчания. Юля не смотрела на него, ходила по комнате и складывала свои вещи в чемодан, и он решил оставить её одну.
Пётр бессмысленно бродил по улицам, всё казалось ему пустым, безжизненным и совсем ничего не значащим. Он думал о Юле, её искренний счастливый взгляд, с которым она встретила его утром, преследовал и стоял перед глазами. Пётр понял, что Юля больше никогда не посмотрит на него так. «Какой же я идиот. Одна глупая ошибка и я всё разрушил, потерял Юлю». Он не знал, что сделать, чтобы вернуть её и понял, что такой, как Юля он больше не найдёт. Петру стало так больно от этих мыслей, что хотелось утопиться, лишь бы искупить вину перед Юлей, но нужно было вернуться домой.
Когда он пришёл, в квартире царила гробовая тишина, Юли не было. На столе лежал её телефон, ключи и записка: