Я демон! Что это меняет

Сати и Клэр переглянулись и разошлись в разных направлениях, обходя лагерь по кругу и наводя чары отвода глаз: незачем было случайным путникам наблюдать наш с Олодом спарринг. Пока девочки этим занимались, я деактивировал пентаграмму, разулся — хватит уже портить обувь! — и начал перевоплощение, производя все изменения с телом нарочито медленно и как бы еще неумело.

Пару секунд судорог — и я возвышаюсь над Олодом на две головы! Да я никак подрос?! Наверно, развитие дара сказывается. Я повел могучими плечами — приятно было осознавать собственную мощь — и посмотрел на наручи и кольчугу. Гномовская броня обтянула меня как змеиная кожа и теперь действительно казалась живой. Я на мгновение нырнул в дар и посмотрел на Чешую внутренним взором. Сперва мне показалось, что прямо сквозь живую одежду она запустила к моим энергоканалам собственные энергетические ризоиды. Но, приглядевшись, я понял, что это от ткани к чешуе тянутся ниточки энергий. Чешуя и одежда срослись и питались от моих энергоканалов, а если так, то…

Я вынырнул из дара и полюбовался на небольшие шипы, которые только что отрастил на наружных пластинах наручей. Хе-хе! Чешуйку-то еще и модернизировать можно!

— Долго еще самолюбованием будешь заниматься? — ворчливо спросил Олод.

Я поднял на него взгляд и улыбнулся своей коронной акульей улыбкой.

— Я красавчик, правда?

Олод ухмыльнулся, сбоку от меня прыснули девочки:

— Райнэр, ты неотразим… ха-ха… как всегда!

Я поклонился Сати, она выглядела слегка побледневшей. Плохо меня у гнома рассмотрела, что ли? Потом Клариссе — у той наоборот щеки заливал румянец, и возбужденно блестели глаза. Однако!.. На лице Олода читался азарт, да и в его ауре из-под маскирующей дымки Тьмы то и дело проглядывает краснота предбоевого возбуждения, жажды мести и крови. Я еле удержался от того, чтобы слизнуть эту вкуснятину языком Голода — слишком пристально сейчас за мной наблюдали друзья.

— Рай, а оружие-то где?

— Я бы и так тебя сделал, но, если хочешь, достану меч.

— Давай! Я орк, меня сам Саор учил! А в прошлый раз тебе просто повезло. — Олод подумал и потом добавил: — Наверно…

— Бва-ха-ха! Ну, смотри, зеленый, сам напросился, — мой голос стал гулким и вибрирующим, будто звучал из глубокой пещеры, демоническим.

На этот раз я вытаскивал меч медленно, и по мере того, как выходило из ладони длинное лезвие, у Олода и девочек вытягивались лица. Наконец весь более чем двухметровый красавец был у меня в руке, я с любовью провел другой рукой по его темному лезвию. Меч ответил мне легкой вибрацией — словно кот заурчал от удовольствия. Моя прелесть!

— Ну что, приступим?

Олод встряхнулся и, поудобнее перехватив свою секиру, двинулся на меня. Первую минуту спарринга мы провели как разминку-разведку, примеряясь к новому оружию друг друга, а потом стали ускоряться. Мне опять не хватало мастерства владения длинным мечом, а орк управлялся с секирой, будто родился с ней в руках. Зато теперь я был крупнее Олода и сильнее — преимущества нового тела. Какой-то отрезок времени мы бились на равных, но если Олод выкладывался уже вовсю, то я только-только начал разогреваться. Демон во мне потягивался, словно ленивый тигр, которого разбудил шум дерущихся котят, напрягал лапы одну за другой, выпускал когти, зевал. А потом его сердце забилось в новом ритме, кровь побежала по жилам быстрей, а время замедлилось. Олод увяз в невидимом киселе, я обошел его и поддал коленом под зад. Хе-хе — это тебе за пинок Саора! Когда орк, не торопясь, приземлился в пыль, я освежился под шквалом его эмоций (ммм… ах, как приятно! чистая ярость; наверно, только у орков она с привкусом огня и солнца) и терпеливо дождался, когда же он встанет и опять ринется на меня. Сложнее всего в эти мгновения было сохранять неподвижность, за такой короткий промежуток времени плетения Арнольда просто не успевали прекратить свою работу и продолжали подкачивать энергию из дара. Мне ужасно хотелось ее высвободить в движении, а двигаться было незачем — Олод страшно тормозил…

— Грраа-ар-гарра! — с диким ревом на меня пер впавший в боевое неистовство орк.

Так, пора заканчивать нашу разминку, а то зеленый чего доброго свихнется по-настоящему! Куда он собирался бить, я попросту знал заранее — и не только потому, что для моего восприятия Олод двигался слишком медленно и я успевал вычислить его будущую траекторию, но еще и потому, что орк выдавал свои намерения темными эмоциями, направленными в ту или иную часть моего тела: 'Я проткну твою печень!' — кричали они, даже если орк не смотрел на мой живот. 'Я отрублю тебе кисть!' — сообщали они, а Олод в это время смотрел мне прямо в глаза. Вот такой вот обманщик.

Я закончил бой, заставив орка принять мощнейший удар на лезвие топора. Через оружие из моего дара прошел энергетический разряд, от которого у Олода отнялись руки. Он выронил секиру из онемевших пальцев, но все еще продолжал что-то бормотать. Я прислушался:

— Я не проиграю, не проиграю! Я орк, я сильный!!!

Бедняга!

— Ты проиграл — ну и гад же я…