Я демон! Вестник тьмы

Привести себя в «блестящий вид» для меня было плевым делом. Стоя перед большим зеркалом в своей комнате, я критически осмотрел живую броню и нашел, что она действительно несколько потеряла свой вид. Зарубки и царапины на пластинах драконьих чешуй, конечно, зарастали, как только были получены, но все же на их месте оставались едва заметные шрамы, которые со стороны смотрелись как шероховатости и потертости. И, уверен, все было бы гораздо хуже, если бы Чешуя запитывалась энергией только от кристалла-накопителя, как задумывали ее создатели — гномы. Но броня уже давно превратилась в нечто наподобие полуживого симбионта и большую часть энергии для своей регенерации получала через своеобразные живые корешки, которые запустила мне под кожу каждая из драконьих чешуй. К этому времени Чешуя стала почти неотделимой частью моего организма и, чтобы ее снять, мне приходилось прибегать к дару оборотня и разделять эту связь. Зато я приобрел возможность управлять процессом регенерации и даже менять внешний вид брони, наращивая на отдельных чешуях различные шипы или утолщения. Я и сам толком не разобрался, как это у меня получается, но, видимо, для моего дара оборотня и не требовалось полное осознание всех действий. Каким-то образом структура драконьей плоти стала мне родной и я научился этим пользоваться. Вот и сейчас я лишь представил, как слущиваются внешние поврежденные слои чешуи и нарастают новые — и это немедленно произошло. Еще я придал броне более парадный вид, сменив матово-черный колер на черный с глубинным рубиновым отливом. Теперь при каждом моем движении все изгибы и выпуклости брони отливали огненным багрянцем, но если я стоял неподвижно, то броня казалась угольно-черной.

Живая одежда вообще не потребовала ремонта, так как была по большей части скрыта под броней и точно так же питалась от моих энергетических резервов.

Единственное, с чем пришлось повозиться — это сапоги и перевязь для клинков Райнэра (их для меня сохранил Олод). Вот они действительно поизносились и требовали даже не капремонта, а замены. С этим делом я решил обратиться к Роцлаву и послал ему ментальный запрос.

«Без проблем, — ответил он. — Приходи ко мне в гардеробную, привратник проводит».

Тут же в стене напротив двери открылся неширокий проем и в темноте потайного коридора призывно мигнул летающий огонек.

«Просто не хочу афишировать наше отбытие: это может нас задержать» — пояснил Роцлав.

Я хмыкнул, представив, как «обрадуются» несостоявшиеся претенденты на инициацию из старших отпрысков лорда. «А не боишься бунта?» — спроецировал я ему свою мысль. «Куда им до меня! — долетел его ментальный смешок. — К тому же кроме Клэр я беру с собой еще двоих более — менее подходящих парней. Тоже из молодых. А остальным скоро будет не до бунтов — война всем дело найдет». «Ты так уверен, что будет война? А если ваши старейшины не согласятся на союз с Наргхом?» «Война неизбежна, — Роцлав мысленно вздохнул. — Наргх рассказал тебе про баланс сил? Так вот, он ошибается только в одном — за время его отсутствия равновесие сместилось намного больше, чем он предполагает… Если старейшины откажут ему в помощи, то я пойду против их воли и все равно помогу Наргху. Это смертный приговор для всего моего клана и нам придется бежать, чтобы присоединиться к твоему повелителю, но даже так у нас больше шансов выжить, чем пребывая в бездействии, — Роцлав умолк и я подумал, что это все, что он хотел сказать, но вдруг услышал продолжение. — Я надеюсь на мудрость нашего патриарха. Чтобы не решил совет старейшин — последнее слово все равно за ним. Наргх и патриарх Народа приблизительно равны по силе и если бы они восстали вместе!.. Но Роузславрл уже многие тысячелетия не вмешивается в течение истории… Ага, ты уже пришел, — я как раз подошел к тупику с выпуклым кольцом на стене и Роцлав резко сменил тему. — Проверни кольцо на плите по часовой стрелке и толкай». Когда я сделал, что велел лорд, массивная каменная плита бесшумно подалась вперед и провалилась в специальный вырез в полу на пороге тайного хода. Я вошел в гардеробную Роцлава.

Однозначно, комнатой это помещение назвать было нельзя. Скорее это был просторный зал, поделенный расписными ширмами на десятки отсеков, в каждом из которых располагался отдельный гардероб. Кроме одежды и обуви во всех отсеках присутствовали и подходящие к ней по стилю драгоценности и украшения, а также оружие, пояса, ремни и перевязи, а кое-где даже сбруя для скакунов, надетая на полноразмерные муляжи самих этих скакунов (причем не только лошадей). Это был настоящий музей одежды и амуниции из разных уголков вселенной. Только вещами из этого музея Роцлав активно пользовался. Вот и сейчас он снимал весьма странный обруч с черепа, вырезанного из цельного камня подозрительно похожего на огромный алмаз.