Я, депутат... Всенародный избранник

– Эльвира Николаевна! – пытался что-то сказать ее оппонент, но она, похоже, разошлась уже не на шутку.

– Да что Эльвира Николаевна! Я уже 28 лет, слава Богу, на свете живу, а хорошего, пожалуй, ничего и не видала. И опять так жить? Нет, не желаю. Имейте в виду, особенно плохо люди в глубинке живут, откуда и я сама. Здесь хотя бы видимость приличия сохраняется, а там… местные пузаны, администраторы, что хотят, то и творят без какого-то даже намека на совесть. Это только когда вы из центра приезжаете, они изображают заинтересованность в судьбе народа и желание улучшить его жизнь, вспоминают тут же и демократию, и социальные принципы справедливости и прочее. И всем этим вас успокаивают, а потом давай опять терзать местных. В основном порядочных людей. Казалось, кому, как не вам, защищенным законом перед ними, помочь людям и попридержать этих скотов, ан нет, вам на это глубоко наплевать. Вам бы побыстрее настричь свои купоны и… ходу домой, в нагретые и денежные места. А нам-то уехать некуда.

Вот однажды мне все это надоело, и я решила любым способом, чего бы мне это ни стоило, перебраться сюда, в Москву. А для высокой цели все средства хороши. Как вы помните, даже для этого пришлось под девицу легкого поведения косить. А что? По-моему, неплохо получилось. Как я сказала, важна цель, она и оправдывает средства. Правда, похоже, я заигралась в эту игру, пора заканчивать с нею. А вы, наверное, подумали, попользуетесь этой дурочкой, дадите ей потом шоколадку и гуд-бай, до следующей дурочки, не так ли, Марк Семенович? A?

Марс Семенович, вздрогнул, как будто бы она узнала какую-то его тайну:

– Да, наверное, так, – оторвавшись от своих мыслей, подтвердил он.

– Вот видите, – обрадовалась Эльвира тем, что ее предположения подтвердились. – А теперь сами думайте, кто из нас в дураках остался. Одно могу сказать, только не я. Вот так. А вам хотелось и далее так же спокойненько жить – пихать в наши неразумные головы все, что хотели, да еще и попользоваться нами не забывали бы. Вот поэтому мне это все до чертиков надоело, и стало абсолютно наплевать, с кем быть и с кем спать, главное, чтобы от этого толк получился. Или, как вы удачно сказали, был профит. Вот и с Алексеем Ивановичем так. Вы согласны со мной?

– Да, в общем, – совсем сник Марк Семенович.

– Ну, вот видите, не такие уж мы дураки, как это вы себе представляли. Я бы и с вами переспала, и скажу откровенно, не без удовольствия. Но что мне от вас? Одна головная боль. А я, признаюсь вам, хочу гораздо большего от этой жизни. И я большего достигну, чего бы мне это ни стоило.

Марк Семенович улыбнулся, хотя это и не видно было в темноте, но почувствовалось по интонации голоса.

– Вы прямо мои мысли читаете, один к одному. Я не ошибся, но позвольте мне задать вам, может быть, не совсем тактичный вопрос, коль мы говорим, что называется, без границ и условностей. Вы позволите?

– Давайте, ведь мы договорились.

– Так вот. Все, о чем вы сейчас говорили, мне абсолютно понятно. Пожалуй, я бы мог закончить любой ваш монолог. Вопрос один. Скажите мне, если, конечно, захотите, зачем вам нужно было с руководителем хозяйства…

Он замялся, даже в темноте, казалось, было видно, что он смущается, говоря эти слова.

– Что вы имеете в виду? – удивленно спросила Эльвира.

– Ну, как же, именно то и имею в виду.

Вообще-то, сейчас Марк Семенович уже сожалел о заданном вопросе, и не только потому, что он в действительности был нескромен, но и потому, что, будучи тайно влюблен в Эльвиру, ее связь с Алексеем Ивановичем он еще как-то, с горем пополам, пережил и отнесся к ней, как к уже свершившемуся делу. Но руководитель хозяйства – это уже был явный перебор.

Эльвира слегка замялась;

– Хм, а вы у нас, оказывается, наблюдательный, Марк Семенович. Ну, что ж, похвально, эта ваша черта нам пригодится в дальнейшей нашей совместной работе. Но прежде чем я отвечу на ваш нескромный вопрос, я еще раз повторю вам, чтобы потом не было ненужных вопросов. Запомните, Марк Семенович, я хочу большего… и я это большее – получу, чего бы мне это ни стоило. Даже, как вы говорите, если для этого понадобится переступить или наступить на кого-то или на что-то, не сомневайтесь. И вы не совсем правы, когда вы говорите, что нами движет только прагматизм. Ничего подобного. Осталось еще и то хорошее, что держит нас в этом мире. Но это хорошее так глубоко завалено всей этой дрянью, накиданной вашими предшественниками, а теперь добавленной еще и вами, что… – Эльвира задумалась. – Ну, да что там говорить, речь сейчас идет не о том, а о руководителе совхоза, я правильно вас понимаю?

Марк Семенович ничего не ответил. Да Эльвира и не ждала его ответа.