Я, депутат... Всенародный избранник

– А хочешь, прямо ляжем на траву. Я, когда устаю, иногда так поступаю. Это придает мне силы. Здесь натуральный двухметровый слой земли, а она, матушка, оттягивает всякую гадость, которой напитывается наш организм, особенно если это связано с деньгами. Пойдем, дорогая, – он обнял ее за плечи и подвел к трем березкам, растущим у края поляны, покрытой шелковистой травой с настоящими цветами. Над ними порхали бабочки и гудели пчелы. – Не удивляйся, наш декоратор специально здесь держит две пчелиные семьи – для полного ощущения слияния банковского работника с природой. Они не кусаются. Он их подкармливает, по-моему, натуральным медом, так что им не приходится бороться за свое существование. В отличие от нас, – добавил он. Они легли на траву, широко раскинув руки. – Порой хочется бросить все и поселиться где-нибудь далеко от людей и от этих поганых денег. И чтобы рядом была такая женщина. – Он взял ее за руку. – Как, Эльвира, давай сделаем такую глупость, а быть может, наоборот, такую умность. Мне с тобой хорошо, и, кажется, больше ничего не нужно в этой жизни.

– А как же твой банк? Твои сотрудники?

– К черту этот банк. И этих сотрудников туда же. Здесь все пропитано запахом наживы, завистью и злобой. А ты куда-то рвешься, и зачем тебе все это? Поверь мне, потом будешь стремиться назад, к тому, с чего начинала.

– Вахтанг, мой милый, – она погладила его по волосам. – Тебе, наверное, трудно живется в этом мире?

– Не труднее, чем всем остальным. – Он задумался. – Мне-то, может, легче, у меня есть деньги. Казалось бы, сейчас у меня вообще все есть. Все, о чем может только мечтать обычный человек, но от этого, как ни странно, мне не стало жить лучше, пожалуй, наоборот.

– Значит, деньги не все в этой жизни?

– Теперь у меня есть ты, а это больше, чем деньги. Но я, наверное, обманываю себя?

– Нет, ты себя не обманываешь, – задумчиво произнесла Эльвира.

– Ну, вот видишь, и ты как-то это неуверенно произнесла.

– Нет, нет, я уверена, просто то, что мы уже пережили, – уже не подвластно нам. Это отложилось у нас в сердце, это не в нашей оценке.

Они помолчали.

– Так что у тебя случилось?

– Сейчас не хочу говорить об этом. Можно чуть позже?

– Как долго чуть?

– Сюда никто не может зайти?

– Никто.

– Тогда раздень меня, я хочу тебя.

Эльвира опять погрузилась в воспоминания. Она чувствовала сильные руки, снимающие с нее одежду. «Подожди, подожди, а как же мое белое бальное платье?» Он ее крепко обнимает, и ей даже кажется, что она слышит журчание реки и соловьиные трели в кустах у себя в деревне. Она ощущает наслаждение – ощущение своего любимого в себе. Она начинает приходить в себя. Странно, так хорошо, но нет боли.

– Это чужой, чужой, Федя, Федор! – закричала она и резким движением сбросила его с себя. Эльвира села, обхватила руками голову, начала понимать, что она не в деревне, и это совсем другой человек. – Я, я, кажется, больна. Прости меня, Вахтанг, я сейчас заплачу.

Она задрожала. Вахтанг ее обнял, крепко прижал к себе.

– Все, все, успокойся. Я вижу, что ты плохо себя чувствуешь, моя хорошая, успокойся.

– Вахтанг, мой любимый, мой самый дорогой человек, мне так плохо. Я не пойму, что со мной.

– Все, все хорошо, тише, успокойся. Ты моя любимая, я тебя никому не отдам, ни председателям, ни президентам. Главное, чтобы ты сама от меня не стремилась куда-то исчезнуть.

– Я разве стремлюсь от тебя, Вахтанг, мне просто плохо. Наверное, я заболела.

Она встала, оделась. Он обнял ее, и они медленно пошли к выходу.

– Пойдем со мной, ты просто устала, ничего серьезного, у меня так тоже бывает. Сейчас я тебя отведу в постель, напою чаем с лимоном, и ты спокойно уснешь, забудешь все плохое.

Она положила ему голову на плечо.

– Да, мой милый, мне так хорошо с тобою. Действительно, зачем я куда-то рвусь, мне надо просто быть возле тебя, тогда я чувствую себя спокойно.

– Да, ты будешь со мною, по-другому не может быть.

Только к вечеру Эльвира пришла в себя. Это было, наверное, банальное переутомление. Сильным людям это свойственно – периодически впадать в спячку, дабы потом навести такой шмон, чтобы всем чертям стало тошно. Вахтанг Георгиевич сидел у телевизора, забросив ноги на стул, периодически посматривая в ее сторону, ожидая пробуждения. Проснувшись, Эльвира долго смотрела в потолок, не понимая, где она находится. Огляделась, посмотрела в сторону Вахтанга, глаза их встретились, она улыбнулась.

– Доброе утро, дорогой.

– Добрый вечер, – улыбнулся он.

– Да? Надо же, а я думала…

– Нет, действительно, сейчас только вечер. Это и хорошо – у нас с тобой целая ночь впереди. Как ты себя чувствуешь?

Она счастливо улыбнулась.

– Ты знаешь, как будто бы родилась заново, спасибо тебе.

– Это не мне, это так, наверное, благотворно подействовал чай с лимоном.

– Ну, тогда из твоих рук.

– Пусть так, мне это приятно слышать. Ты полежи еще, я приготовлю кофе, и ты мне все потом расскажешь, что тебя волнует.