Я, дьяволица

Белет провел рукой по черным волосам. Уложенный ирокез уже давно развалился от снега и ветра. Волосы падали ему прямо на глаза, под которыми красовались темные круги. Он устал точно так же, как и я. Я посмотрела на ранку на его лбу и следы крови. Поняла, что он специально не уложил волосы обратно в ирокез – пытался прикрыть волосами шрам. Щеголь.

Я раздраженно вздохнула и откинула волосы с его лба, коснулась ранки кончиками пальцев. Если она была поверхностной, может, у меня получится ее убрать? Я сосредоточилась на ней.

Он не протестовал. Спокойно стоял напротив, впившись в меня взглядом своих золотистых глаз. Сегодня они были медового цвета. Кое-где сверкали золотые точки.

– Сама скажи, стоит ли его спасать? – спросил он.

– Азазеля? – Я сделала вид, что не понимаю. – Он же твой друг.

– Я говорю не о нем…

– Знаю…

– Ты видела, как он вел себя с этой Моникой. Кстати, она по сравнению с тобой такая уродливая и глупая…

Мы оба знали, что она не такая уж уродливая. Она просто другая – высоченная блондинка с голубыми глазами, я же шатенка среднего роста.

– Думаешь, ты должна его спасать? – еще раз спросил он. – Он не стоит всего этого. Не стоит тебя.

Я убрала пальцы с его лба. Никаких следов от раны. Оливковая кожа была безупречной. Наверное, я совершенствовалась. Мне захотелось попросить показать его шрам на ребрах, чтобы попробовать полностью убрать его, но после его последних слов желание куда-то пропало.

– Оно того стоило, – пробормотала я.

– Ты любишь его, – скорее заявил, чем спросил, Белет. – Но он тебя явно нет. Ты же слышала, что говорила ему Моника. Их что-то связывает.

– Тебе обязательно мне это говорить?

В моих глазах стояли слезы. Я не могла их остановить.

– Кто-то должен наконец тебе это сообщить, – сухо, но без удовлетворения сказал он.

Мы стояли молча. Я легонько шмыгнула носом и быстро вытерла уголки глаз.

– Прости меня, – сказал Белет. – Прости, что позволил Паймону уговорить себя. Прости за мое поведение.

Я кивнула в знак того, что прощаю.

– Пойдем, найдем тебе какую-нибудь спальню. – Дьявол взял меня за руку и повел по коридору. – У Азазеля действительно красиво обставленные комнаты. Прямо-таки созданные для… – Он сделал многозначительную паузу.

– М-м-м, – промычала я, сурово глядя на него.

Он, как ни в чем не бывало, предложил:

– Может, мне лечь с тобой? Это большой дом, полный посторонних звуков. Вдруг ты не сможешь заснуть… Гарантирую, ты уснешь без проблем.

– Нет, спасибо. – Я открыла первую приличную комнату.

– Ты уверена? – спросил он еще раз, внимательно оглядывая мою дверь. Он пытался ее запомнить.

– Абсолютно. – Я хлопнула дверью у него перед носом.

– Я буду в комнате напротив! – крикнул он напоследок. – Может, загляну к тебе перед сном.

Я включила свет. Хрустальная люстра осветила небольшое помещение, центром которого была кровать королевских размеров. Как и все другие комнаты в резиденции Азазеля, эта тоже была заставлена мебелью, украшена подушками, тяжелыми шторами и массой бесполезных безделушек.

Я вошла в примыкающую к комнате ванную, чтобы полежать в горячей воде. Хотелось смыть с себя пыль, грязь и кровь. Я открыла краны мраморной ванны.

Кто-то постучал в дверь моей комнаты.

Я решила не обращать на это внимания.

– Вики? Ты там? Впусти меня, – донесся до меня голос Петруши.

Я закрыла краны. Как я могла его не впустить?

– Секунду! – крикнула я и подскочила к зеркалу.

Взъерошенные, посеревшие от пыли волосы торчали во все стороны. На щеке красовалась полоска от цемента. Сама сексуальность…

Моей противницей была фигуристая (и, как и фигурка, тупая, на мой взгляд) Моника. Я щелкнула пальцами, приводя себя в порядок. Стерла кровь с ладони. Довольная увиденным, я пошла открывать дверь.

В коридоре, прислонившись в небрежной позе к косяку, стоял Петруша. При виде меня он выпрямился.

– Я не помешаю? – спросил он неуверенно.

– Я хотела принять ванну, – сказала я, пытаясь казаться равнодушной.

Он долго смотрел на меня.

– Ага… – пробормотал он.

Ну ладно… Может, создавать блеск на губах было уже слишком.

– Мы можем поговорить? – поинтересовался он.

– А ты уже проводил Монику до кровати? – поддела его я.

Тут же выругалась про себя. Зачем я на него нападаю? Теперь он наверняка замкнется в себе.

– Все не так, – возразил он.

– А как тогда? – Я продолжала играть обиженную принцессу, хотя, по правде говоря, я не притворялась. Я действительно была обижена. Так сильно, что хотела выбросить его за дверь.

– Именно об этом я и хотел с тобой поговорить, – сказал он с нажимом.

По коридору неторопливым шагом шел Карлос, держа на подносе стакан с апельсиновым соком. Он встал у двери Белета и постучал, при этом изо всех сил навострив уши, чтобы уловить хотя бы обрывок нашего разговора.

– Я могу войти? – попросил Петруша.

– Входи.

Я закрыла дверь и прислонилась к ней спиной. Петрек взял меня за руку и потянул к дивану.

– Вы встречаетесь? – выпалила я прежде, чем он успел открыть рот.

– Нет, – ответил он. – Помнишь, как ты исчезла?

Я разозлилась. Теперь он, наверное, попытается убедить меня, что это все моя вина!