Я для тебя остановлю эту планету

— Любимый, снова помоги, — попросила девушка, протягивая свою тарелочку и чашку, а Макс, быстро отставив чашку с кофе, забрал из ее рук посуду, а потом снова помог встать на ноги. — Я сейчас… Ой, малышочек, подожди, мамочка же не добежит… — услышал мужчина издалека, и только улыбнулся, понимая, куда сбежала Маргарита. В последнее время ребенок давил ей на мочевой, и она часто бегала в туалет, а вот возвращалась довольная и счастливая, но иногда ненадолго. Бывало так, что она могла раза три сбежать, а по возвращению опустить глазки в пол и смущенно улыбнуться, мол «это не я, все вопросы к Максимычу».

Как же Вишневский любил эти моменты, да он вообще любил каждый момент, связанный с его Цветочком. Все так круто поменялось в его жизни, и он был безмерно благодарен Богу за такой невероятный подарок в виде его любимой и малыша, который скоро родится.

А еще Макс удивлялся, как Рита может выглядеть так сексуально, будучи в положении, ему казалось, что она ни капельки не поправилась, не считая необъятного живота. Да, грудь стала больше, по понятным причинам, а вот ноги по-прежнему стройные и красивые, единственное — она жалуется на их усталость, и мужчина старается каждый день делать массаж.

И вот сейчас она осторожно ступает этими самыми ножками в тапочках, в коротеньких шортиках и, довольная, буквально плывет к нему, а точнее сказать — к своим блинчикам, которые она ест практически через день.

— Что? — спросила девушка, оказавшись рядом, и не понимая причину его улыбки.

— Любуюсь, — довольно пропел в ответ.

— Фи, я тут, как колобок, качусь, а он любуется, — ответила, осторожно присаживаясь обратно в кресло.

— Ничего ты не понимаешь, женщина, — наигранно грозно произнес он и допил свой кофе, отставляя чашку в сторону.

Вот так проходило практически каждое утро — весело, нежно, счастливо и непринужденно. Все было отлично, они часто выходили гулять, ездили к родителям, к отцу Риты, или те заезжали к ним на пикник. С каким-то особым благоговением ожидали рождения ребенка все родственники Вишневских, одаривая девушку любовью и заботой и таки, наконец, дождались этого события.

В конце июля, за день до назначенного срока, Максим отвез Риту в роддом, объяснив ей, что ему будет так намного спокойнее. К тому же, палата была платная, ВИП, и он мог спокойно там находиться, сколько пожелает, тем более — учитывая ту сумму, что он отвалил больнице. И мужчина не прогадал со своими переживания, потому что к вечеру, когда Марго отдыхала, у нее отошли воды, и уже через три минуты ее отвезли в родзал.

Одному Богу известно, как переживал Макс только от одного вида, когда Рита морщилась от схваток, он хотел забрать себе хоть каплю боли. А вот во время родов крепко держал за руку и вытирал пот с лица — своего, ибо волновался, как мальчишка. Ему было так жалко свою девочку — она сжималась, кричала от боли, а он ничего не мог с этим поделать, да и прежде знал, на что шел. Им, главное, сейчас родить, а потом он будет благодарить любимую всю жизнь за такой ценный подарок, который она ему преподнесет вскоре.

Еще с самого начала он решил, что будет присутствовать при родах, и всеми мыслями поддерживать Цветочка, ведь ей так важна была его рука в ее ладони, она сильно сжимала ее, но чувствовала себя спокойнее. А когда они услышали первый крик малыша, Рита, казалось, сжала руку еще сильнее, просто не веря в реальность происходящего, и уже через несколько минут на ее грудь положили крохотный теплый комочек, который негромко возмущался и дергал ручками и ножками в разные стороны.

А буквально через один миг лицо молодой мамочки стало мокрым от слез, которые покатились, едва она почувствовала свое дитя. Ее плоть, ее жизнь, их жизнь с Максом.

— Господи, ты только посмотри, Максим, какой же он прекрасный, родной, самый желанный, — сквозь слезы шептала Рита и рукой осторожно поглаживала головку крошечного малыша. — Это наш, Макс, наш ребенок. — А новоиспеченный папаша смотрел на маленький комочек, и не в силах был произнести ни слова, и да, он таки заплакал от счастья, понимая, что теперь в его жизни нет ничего дороже его семьи.

— Наш, — хрипло ответит он, осторожно коснувшись маленьких пальчиков крохи. — Только наш.

— Теперь папочка будет сам спать в девчачьей комнате, правда, Иван Максимович? — посетовала Рита на Макса, и они оба засмеялись сквозь слезы.

Пока их сыночка обмеряли и взвешивали, Максим покинул палату, чтобы сообщить наверняка собравшимся внизу родственникам о пополнении в их семье. Еще перед тем, как девушку отвезли рожать, он позвонил Вениаминычу и сказал, чтобы он брал родителей и выдвигался к роддому. Мужчина знал, что все близкие переживают, и хотел, чтобы они тоже были рядом, а потому, спустившись в зал ожидания, совершенно не удивился, увидев там и Катерину с Женькой. Заприметив счастливого папашу, вошедшего в комнату, все сразу облегченно выдохнули и подошли к нему.

— Пацан, — довольно выдохнул он. — Ванька! По ходу, в честь бати, — также добавил он и крепко обнял подошедшую маму.