Я - для тебя

Интерес со стороны мужского населения был пресечен сразу же и ей самой, и встречавшим ее после занятий Артемом. Это случалось редко, но оттого и было так радостно видеть его у порога института. Таня старалась не нагружать его своими мелкими неурядицами, которые, конечно, возникали. Она вообще переживала из-за его работы, очень волновалась за него.

Артему первое время было сложно: выпускник по направлению «Техносферная безопасность» и профилю «Руководство проведения спасательных операций особого риска» обязан был оправдывать полученное образование и оказанное ему доверие. Или это ему так казалось. Но он, как и Таня, тоже очень старался, уставал, привыкал… Привыкал к опасности, с которой была сопряжена его работа. Порой даже говорить ничего не хотелось, возвращаясь домой. Тогда он заходил за Таней, и они шли к своему любимому пруду, чтобы там, в тишине побыть только вдвоем. Молча. Потом Артем начинал говорить о том, что видел, смогли ли они помочь, или человеческая халатность и небрежность снова стали чьей-то трагедией. Больше всего он не любил пожары, автокатастрофы и аварии на предприятиях. Конечно, таких рассказов было не так уж и много, но они давали Тане понять, как тяжело Артем переносит чужую боль.

А иногда он заходил к ней и с порога начинал со смехом рассказывать, как сегодня им пришлось ехать на вызов и извлекать кошку из старого вороньего гнезда: залезть туда она смогла, а вот спуститься — нет. Так и мяукала, призывая людей на помощь. Или какой-нибудь курильщик, выйдя на балкон, закрывал дверь, и вернуться в квартиру не мог. Не лезть же ему через перила к соседям, которых вообще могло не оказаться дома. Что тут делать? Либо вскрывать железную дверь, либо снимать его с балкона с помощью пожарной лестницы. Выбор не велик.

Теперь, находясь вместе в городе, они тоже не часто виделись. Даже новенький велосипед, купленный на следующий день после выпускного, прогулялся с ними всего несколько раз, потому что свободного времени было мало. Но каждому из них грело душу ощущение верного плеча рядом.

Не раз вспоминал Артем их детский разговор о том, чтобы вместе стать спасателями. Сейчас он был благодарен Тане, что она изменила решение. Одного спасателя на их будущую семью вполне достаточно.

Приближалось первое декабря, восемнадцатилетие Тани. Обычно утром им не удавалось встретиться, потому что Артем выходил из дома в шесть часов, чтобы попасть без спешки на работу, а Таня в это время еще спала. Но в такой день он не мог просто уйти, поэтому заранее заказанный огромный букет белых роз был вручен ее маме.

— Теть Галь, Танюшка проснется, передайте ей от меня. А подарок я вечером вручу.

— Беги уж, Тёма, а то опоздаешь. Спасут там без тебя кого-нибудь. Конечно, передам!

И он умчался на работу. В нагрудном кармане рубашки лежало колечко для его Танюшки. Как это принято сейчас называть — «помолвочное». Сегодня он собирался сделать ей предложение. И, несмотря на их безграничную любовь, все равно волновался.

День рождения. Нет, не просто день рождения, а восемнадцать лет! Таня радовалась этому дню, начавшемуся с поздравлений от родителей и букета от Артема: белые розы, как для невесты, что может быть лучше! В прекрасном настроении она пришла на занятия в институт, где тоже получила поздравления и небольшие подарочки от ребят. Улыбка так и не сходила с ее лица весь день.

Перед последней лекцией Тане вдруг стало как-то неспокойно. Щеки горели, сердце колотилось в груди, как пойманный заяц. Она не понимала, что с ней, но постаралась настроиться на занятия.

В аудитории к концу лекции стало шумно, и с каждой минутой гул нарастал. В конце концов, преподаватель сделал замечание и пригрозил страшными карами на первой же сессии, но тише от этого не стало.

— Да в чем дело? — возмутился он. — Последние ряды! Вас выгнать надо, что ли?

— Извините, пожалуйста, — подал голос кто-то из парней, — но в городе серьезное ЧП. Вот мы и следим за событиями.

— Ладно, тогда уж говорите, раз начали. Все равно осталось пять минут.

— Пожар в центре города. Горит старая мельница. Ее уж столько раз собирались сносить, и все денег на это не хватало. Зато теперь…

Таня больше не слушала разговоры и рассуждения. Уши заложило, голова стала какой-то пустой, только сердце отбивало ритм: «Артем… Тёма… Тёмочка!..»

В это время прозвенел звонок, и она сорвалась с места раньше всех, чем вызвала удивление у лектора. Но Таня думала только о том, что Тёма там, на пожаре. Она это точно знала, она чувствовала.

Заскочила в раздевалку, схватила пуховик и, на ходу накидывая его на себя, выбежала из института. До старой мельницы, дым от которой поднимался клубами к небу, было расстояние в две автобусные остановки, и Таня неслась, не дожидаясь транспорта, в расстегнутом пуховике, без шапки, которую так и держала в руке вместе с сумкой. Задыхаясь от морозного воздуха, вытирая слезы, она бежала и чувствовала, что Артему тяжело.

— Нет, Тёмочка, пожалуйста, не бросай меня! Слышишь! Пожалуйста! — проглатывая слова, шептала она, подбегая к толпе зевак, что закрыли проход в арку.