Первым делом я обошёл весь дом. Беглый осмотр не дал ничего и я перешёл к более тщательному.
Вместе со мной ходил один из бойцов, остальные распределились по местности. Кто-то остался во дворе, кто-то у дверей и окон. В целом удобно конечно, можно не бояться внезапной атаки.
Я включил фонарь и принялся осматривать каждый закоулок, как делал это уже не раз. Нужно отыскать всё, что связано с метлой, или веником и скорее всего там обнаружится очередной ребус. Пока результата никакого, но я не унываю.
Свет от фонаря пробежался по рваным обоям и что-то там сверкнуло. Подхожу ближе, нет — обычный осколок стекла.
Раньше здесь скорее всего была кухня, об этом говорят остатки вытяжки, которые отвалились от креплений и свисают по стене до самого пола. Щербатый паркет на полу, какие-то жестяные банки, засохшая куча в углу, бережно прикрытая куском газеты. Нет, на первом этаже определённо пусто.
— Что мы ищем? — подал голос провожатый.
— Если бы я знал, — вздохнул я, — Если увижу, то пойму.
— Принял, — сухо ответил тот и снова повисла тишина.
Скрипучая лестница с оторванными перилами привела на второй этаж. Здесь планировка сменилась и в отличие от первого, кругового, имела просто три двери ведущие в спальни.
Когда мы с Ольгой жили в подобном доме, даже ни разу не поднялись на второй этаж. Он нам был просто не нужен.
Двери двух комнат отсутствовали, а в третью она валялась прямо на полу. Снова беглый осмотр и ничего.
В одной из спален даже кровать сохранилась. Огромная, казалось, что она была построена вместе с комнатой. Дерево сохранилось идеально, даже лак местами остался, хоть в большинстве своём давно потрескался и облупился. Витые столбики по углам удерживают массивную крышу с резными фасадами. И для чего она здесь?
Следующая спальня оказалась пустой. Даже обои полностью со стен сорвали.
Дверь под ногами покачнулась на ручке, пропуская нас в последнее помещение. Здесь тоже было пусто, но эта комната имела в себе ещё две двери. Одна из них привела в ванную с разбитой плиткой на стенах и кусками ржавых труб, торчащих из-под штукатурки. Здесь тоже ничего.
Другая дверь привела в гардероб. Огромное помещение, которое предназначалось для хранения вещей. Поломанные полки свисали со стен, вешалки валялись кучей прямо в углу.
На всякий случай я решил разворошить её и наконец улыбнулся. Под ней обнаружился вчетверо сложенный лист бумаги, бережно завёрнутый в пакет. Не успел я его подобрать, как сзади появилась рожа сопровождающего.
— Что там? — тут же поинтересовался он и едва не выхватил послание из рук.
— Ещё раз так сделаешь, я тебе в голове дырку оставлю, — сухо произнёс я глядя тому прямо в глаза.
Тот выдержал взгляд несколько секунд, затем нагло ухмыльнулся, но всё же отвёл глаза.
— Я всё равно прочитаю, — пробормотал он.
— После того, как я тебе это позволю, — оставил я за собой последнее слово.
Развернув бумагу я усмехнулся и припечатал её в грудь любопытному.
— Читай, только вслух, чтобы я слышал, — с голосом полным язвы произнёс я.
— Так это инструкция какая-то, — развернул её тот.
Отвечать я не стал, прошёл мимо него и спокойно продолжил осмотр.
Лестница на чердак отсутствовала, но проход имелся. Не обнаружив вокруг ничего подходящего я попросил меня подсадить. Ухватился за край, подтянулся и закинув ногу перевалился внутрь.
Окно здесь было только одно и то в самом конце помещения. На улице ночь и света внутри можно сказать что и не было. Фонарь выхватил кучу старой мебели, которую свалили в углу.
Всегда удивлял этот момент. Это надо так корячиться и переть шкафы и комоды на чердак, однако в старых домах это почему-то считалось нормой.
Какие-то комоды, кухонные шкафы со стеклянными, витражными стёклами. В моём мире этот угол мог стоить дороже самого дома, в котором находился. Но здесь это просто куча хлама.
Деревянная вешалка, на которой висит старое платье в пакете, покрытом толстым слоем пыли.
Сзади раздался шорох и посветив туда, я увидел провожатого, которого оставил внизу. Видимо тот не дождался от меня руки помощи и вызвал кого-то из своих. Вычеркнув его из внимания, снова вернулся к осмотру.
Старинный сундук, окованный железной полосой стоял как-то особняком и на нём обнаружился веник. А вот и первый знак. Хотя лежит он там очень естественно, будто сами хозяева когда-то давно бросили его здесь и забыли. Но это только на первый взгляд.
Пыль на сундуке почти отсутствует, а это означает только одно: совсем недавно им кто-то пользовался.
Я скинул веник и со скрипом открыл тяжёлую крышку. В глаза сразу бросился пожелтевший от времени конверт с кучей не менее старых фотографий. Его я откинул в сторону и принялся копаться в старом, пыльном белье. В носу защекотало и я чихнул.
— Будь, — коротко бросил боец за спиной.
— Угу, — в тон ему ответил я, а заодно убедился, что всё ещё нахожусь под чутким контролем.