Я досчитаю до пятидесяти...

- Ты что-то хотела? - поинтересовался вежливо.

- На тебя посмотреть, себя показать, - она провела рукой по своему телу.

- Считай, что показала. Это все?

- Сволочь ты все-таки, Самойлов, - процедила она сквозь зубы. - Я ведь тебя любила и замуж за тебя хотела.

- Это было семь лет назад, - напомнил ей. -И я не буду обсуждать это.

- А может, вспомним прошлое? - она чуть наклонилась ко мне, так чтобы продемонстрировать спелую грудь. - Давай по-быстренькому, а? Или встретимся вечером?

- Анжела, уходи

- Да уйду я, не переживай. Я, собственно, подошла сказать тебе, что замуж выхожу.

- Мои поздравления.

- И тебя приглашаю, по старой дружбе, - она достала из сумочки пригласительный. - Хотела по почте отправить, а тут такая встреча.

- Спасибо, - не делая попыток взять карточку, ответил я. - Но вряд ли я смогу прийти.

- Отчего же? Старая любовь, говорят, не ржавеет.

- Так то любовь, - осадил ее. - Ты-то здесь при чем?

- То же верно, - кивнула она. - Тогда счастливо.

Я посмотрел ей вслед и встретился глазами со Стасей.

Стася вернулась за столик, ее взгляд остановился на приглашении.

- Она пригласила меня на свадьбу, - я смотрел Стасе в глаза.

- И вы встретились случайно, - излишне спокойно сказала Стася.

- Да, случайно. Ты не веришь?

- Верю.

- Стася, это просто случайность.

- Я верю!

Она взяла приглашение, разорвала его на мелкие кусочки и отчетливо сказала:

- У женщин, которые спят с чужими мужьями, начинаются проблемы с придатками.

Я видел, что Стася ревновала. И это не было приятно. Только не к Анжеле, только не так.

- Я не собирался идти к ней на свадьбу.

- А я бы тебя и не пустила, - она сделала глоток вина. - Ты можешь отправить ей подарок, и больше никогда, слышишь, никогда не будешь с ней общаться.

Я взял ее за руку, поцеловал ладонь и ответил:

- Никогда.

- И я не хочу здесь оставаться.

- Хорошо. Сейчас расплачусь, и мы поедем в другое место.

Я оплатил счет, помог Стасе выйти из-за стола и увел из этого ресторана.

Мы сели в машину. Стася посмотрела на меня и неожиданно сказала:

- Когда-нибудь ты захочешь детей.

- Вряд ли, - ответил, выезжая со стоянки.

- Захочешь, - упрямо повторила она.

- Стася, если ты хочешь, чтобы у нас были дети, давай усыновим малыша. Или двух. Или столько, сколько захочешь.

- Ты захочешь своего ребенка, а я не смогу тебе его дать. А вокруг сотни здоровых женщин, и они с радостью родят тебе. Когда я думаю об этом, мне жить не хочется.

- Мне не нужны дети и другие женщины. Уже не нужны.

- Это сейчас. А через год, два, пять? Я буду вышедшей в тираж бабой, а ты молодым мужиком.

- Я старше тебя, - напомнил ей. - И потом, какая же ты баба?

Но отшутиться не удалось, Стася была настроена серьезно.

- Самойлов, я верю, что такие Анжелы в прошлом. Во всяком случае, хочу в это верить. Но дети, Глеб!

Я оглянулся по сторонам, заметил вывеску очередного ресторана и повернул в его сторону. Припарковал машину, достал сигареты, прикурил.

- Ты самое дорогое, что у меня есть, - говорить было тяжело, но пришло время сказать все, как есть. - Да, я совершил подлость. Да, я изменил тебе. Да, мне нужно было наплевать на чужое мнение и запреты врачей и быть с тобой, когда ты потеряла ребенка. Мы потеряли. Я винил себя в случившемся тогда и виню сейчас. Но есть еще кое-что, что ты должна знать.

Сигарета закончилась удивительно быстро, я прикурил новую. Стася сидела молча и не сводила с меня глаз.

- Когда ты улетела к родителям... Черт, не знаю, как сказать! Моя жизнь просто закончилась. Я чувствовал себя последним дерьмом. Ведь не просто изменил, я тебе жизнь сломал. И тогда я подумал, что должен за это заплатить.

- Что ты сделал? - испуганным шепотом спросила Стаська. - Глеб, ради бога, что ты сделал?!

- Я решил, что если у тебя не может быть детей, то и мне они не нужны. Зачем мне дети не от тебя?

- Как? - Стаськины глаза расширились от испуга.

- А вот так, - я выбросил окурок в окно и посмотрел в родные глаза. - Я пошел и сделал вазэктомию. Так что все твои страхи о том, что я захочу детей от каких-то других женщин попросту беспочвенны.

Стаська приложила ладошку ко рту и всхлипнула.

- Зачем, Глеб?!

- Затем, что мужчина должен отвечать за свои поступки, - ответил я. - Поэтому, если мы захотим малыша, мы его усыновим. И точка. А теперь пойдем, поедим, наконец, ладно?

Стаська согласно кивнула.

Наша вторая попытка пообедать была немногим лучше первой. Стаська сидела за столом задумчивая и молчаливая. Я не знал, что ей сказать. О чем еще можно говорить, после всего того, что произошло?

- Ты никогда не жалел?

Я сразу понял, о чем она спрашивает.

- Нет.

- И ты готов усыновить чужого ребенка?

- Я готов усыновить нашего с тобой ребенка. Если мы оба решим, что нам нужен ребенок.

- Я не знаю, что сказать.

- Тогда не нужно ничего говорить, давай просто поедим.

- А потом?

- А потом ... Хочешь, пойдем гулять?

- Нет.

- Тогда я покажу тебе свой загородный дом. Хочешь?

- Хвастаться будешь?

- Буду демонстрировать товар лицом.

- Какой же это товар?

- Тогда - приданое.

- Твое?