Я — «Дракон». Атакую!..

Необычный документ этот с полной откровенностью раскрывал положение нашей страны. Он произвел на всех неизгладимое впечатление. Не буква, а дух и содержание этого документа очень сильно способствовали морально-психологическому перелому в умах и сердцах всех, кому его тогда зачитывали. Такой приказ не мог не дать результатов. Каждый проникся мыслью о необходимости стоять в бою насмерть: «Ни шагу назад!» Хотя и так всем было ясно — больше отступать некуда.

Глава десятая.

На сталинградских высотах

13 ноября 1942 года Ставкой ВГК был утвержден план контрнаступления под Сталинградом. Для проведения контрнаступления привлекались войска трех фронтов: Юго-Западного, Донского и Сталинградского. В их состав соответственно входили 17, 16 и 8-я воздушные армии. Для действий в интересах Юго-Западного фронта привлекалась часть сил и 2-й воздушной армии соседнего Воронежского фронта. В общей сложности под Сталинградом мы имели 1414 боевых самолетов, а противник — 1216.

По замыслу контрнаступления, войска Юго-Западного фронта с плацдарма в районе Серафимовича и Сталинградского фронта — из района Сарпинских озер — должны были прорвать оборону противника и, развивая наступление по сходящимся направлениям на Калач, окружить и уничтожить главные силы гитлеровских армий в междуречье Волги и Дона. Войска Донского фронта наносили два удара — из района Клетской на юго-восток и из района Качалинской вдоль левого берега Дона на юг — в направлении на Вертячий.

Все это я узнал во второй половине ноября, едва прибыл на Юго-Западный фронт во главе так называемой ударной авиационной группы. Предназначалась авиагруппа для усиления 17-й воздушной армии, оперативно ей и подчинялась. Командовал тогда этой армией генерал С. А. Красовский — с ним мы уже сработались на Воронежском фронте, и, понятно, я был рад, что попал в его распоряжение.

При встрече, правда, у нас произошла небольшая заминка. Дело в том, что руководителю ударной авиагруппы соответствующим реестром предписывалось должностное наименование «командующий», а не «командир». И кого-то, возможно, тешило бы подобное отличие в воинской «табели о рангах». Хитрецы, я знаю, и поныне лукавят, в нарушение уставных требований обращаясь к начальству не по воинскому званию, а по должностной категории. Вместо, допустим:

«Товарищ полковник» — этак возвышенно: «Товарищ командующий!..» Меня подобное не интересовало, а командарм Красовский после моего доклада о прибытии в его распоряжение несколько насторожился.

— Это еще как — «командующий»?

В самом деле, к началу контрнаступления под командованием генерала Красовского был один смешанный авиационный корпус, пять авиадивизий — две истребительные, две бомбардировочные, одна ночных бомбардировщиков, два штурмовых авиаполка. Всего 477 боевых самолетов. В моем же хозяйстве насчитывалось лишь семь полков: пять истребительных да два бомбардировочных.

Выяснив вскоре без особых затруднений, кто есть кто, Степан Акимович пошутил — мол, так врага скорей в заблуждение введем: два командующих — войско! Затем командарм охарактеризовал обстановку на нашем Юго-Западном фронте. Общая его протяженность составляла 250 километров. И вот на этом узком участке было сосредоточено пятьдесят процентов стрелковых дивизий фронта, восемьдесят пять — всей артиллерии, все танковые корпуса и 17-я воздушная армия. Такое массирование сил позволило создать на направлениях главного удара превосходство над противником, а это, в свою очередь, обеспечивало стремительность прорыва.

В успешном ведении наступательной операции большая роль отводилась авиационной поддержке. Верховный Главнокомандующий в телеграмме представителю Ставки генералу Г. К. Жукову, направленной 11 ноября 1942 года, напоминал, что операцию против немцев можно успешно провести лишь в том случае, если иметь превосходство в воздухе. И в ходе контрнаступления, которое началось 19 ноября, наша авиация завоевала и прочно удерживала господство в воздухе.

Как это было достигнуто? Прежде всего количественным и качественным превосходством над авиационной группировкой противника. Приведу одну цифру: во втором полугодии 1942 года наши авиационные заводы ежемесячно давали фронту 2260 самолетов. Небо Сталинграда отстаивали Ил-2, Як-7, Ла-5, Пе-2 — прекрасные боевые машины, которые по своим тактико-техническим качествам уже ни в чем не уступали немецким самолетам.

Количественное же превосходство над авиацией противника достигалось, кроме всего прочего, своевременным и умелым вводом в сражение авиационных резервов Ставки Верховного Главнокомандования. Наша ударная авиагруппа, вошедшая в 17-ю воздушную армию, собственно, для этого и предназначалась.

Ну а выполнять нам приходилось те же задачи, какие ставил армии командующий Юго-Западным фронтом. Они были очень разные: прикрытие и содействие войскам 5-й танковой и 21-й армии в прорыве обороны противника на направлениях их главных ударов; обеспечение ввода в прорыв подвижных соединений и содействие их выходу в район города Калач; борьба с резервами противника и многие другие.