Я дрался на «Аэрокобре»

Но сейчас, что я ни делал, пара «Фоккеров» всегда висела в хвосте, пара шла в лобовую, а третья пара поджидала своего времени вверху. Пот застилал глаза, время как будто остановилось. Давно бы пора Архипенко вернуться сюда, а его все нет. Почему?! «Бой ведут… – наконец по обрывкам разговоров понял я. – С кем они там? Бомберы? Нет, тоже „Фоккеры“… Откуда их столько взялось?! На этой высоте, без бомберов, бой ведут?!» Группы «ФВ-190», как правило, ходили на штурмовку на высоте до полутора тысячи метров. Или сопровождали бомбардировщиков. Активного боя почти никогда не вели. Действовали по правилу: нас не трогай, мы не тронем.

Много позже, разбирая этот бой, мы пришли к выводу, что «Фоккеры» пришли специально для расчистки воздуха, пришли с целью связать боем наших истребителей и дать возможность «Юнкерсам» спокойно отбомбиться. Одна группа связала боем Архипенко, с другой дрался я. А та пара «Мессеров» выполняла роль передового дозора, наводила «Фоккера» на наши истребители. Однако Фигичев последовательно наращивал силы, и «Юнкерсов» встретила группа Гулаева…

Сколько времени прошло? Минута, две? Тысяча лет? Солнце, кажется, застыло на месте, не двинется…

– Архипенко, иди ко мне, – раздался голос генерала Утина. – Здесь один ваш молчит, а уже десять минут с шестеркой «Фоккеров» дерется!

– У меня их тоже три десятка!.. – отозвался Архипенко. – Не пускают…

«Всего десять минут… И Утин не слышит меня. Значит, передатчик не работает…» Я прилагал все силы, чтобы оттянуть бой на север, на свою территорию, но мне только и удавалось, что держаться над одним местом. А группу Архипенко «Фоккеры» постепенно подтягивали сюда, к линии фронта. Издали я увидел клубок истребителей, накатывающийся с севера. Но рассматривать некогда, своих забот хватает. Встретить в лобовую, уйти из-под удара сзади… И снова лобовая, и опять уход из-под удара… Наконец два разрозненных боя слились в один. Я с ходу врезался в самый центр клубка, в котором дралась с «Фоккерами» группа Архипенко.

«Ну, теперь живу! – облегченно вздохнул я, очутившись рядом с товарищами. – Кто-нибудь да выручит, не один!» Оглянулся на пронесшегося мимо Басенко и похолодел: Басенко уходил все дальше, а над самым хвостом повисла здоровенная морда «Фоккера»… «А!.. Разинул варежку, успокоился!» Я рванул самолет влево вверх, так, что в глазах заплясали круги, и успел дать очередь по немцу. В ту же секунду по хвосту забарабанила дробь разрывающихся снарядов. Мой самолет вздрогнул от прошившей его очереди «Фоккера». В голове разливалась тупая боль. Самолет, как был в левом боевом развороте, резко скользнул на крыло вниз, перешел в отвесное пикирование.

Оглянувшись назад, увидел, как «Фоккер» со снижением разворачивался за мной. «Добить хочет, сволочь! Не выйдет!» – потянул ручку на себя. Ручка пошла неожиданно легко, свободно. А самолет продолжал пикировать как ни в чем не бывало. «Управление перебил… Что же делать?..» – снова оглянулся. «Фоккер» продолжал пикировать, а за «Фоккером» увязался наш «ястребок». Вот он дал очередь, «Фоккер» вспыхнул, но продолжал все так же пикировать, отмечая свой путь черным столбом дыма.

«Этот готов. А сам?.. Прыгать? Кой черт! Самолет же целый вроде, не горит… Выпрыгнешь – прямо на стабилизатор попадешь. Перебьет позвоночник, и все… Лучше тут, в кабине… Куда хоть пикирую? К немцам?! К черту! Помирать, так у своих…» Элеронами стал разворачивать самолет на отвесном пикировании на сто восемьдесят градусов. Как только я нажал на ручку, меня неожиданно бросило вправо, в борт кабины, так что я почти потерял сознание. «Свободное падение, невесомость… Падение в пространстве…» – ни с того ни с сего вдруг вспомнилась прочитанная когда-то фраза. Я никак не ощущал невесомости, не замечал ее, пока не ударился о борт кабины. Раньше просто некогда было думать об этом. Да и довольно привычное состояние для истребителя.

Самолет все же развернулся. Теперь он пикировал на север. Впрочем, какая от этого польза? Все равно нос самолета направлен почти в ту же точку на земле… Я снова попробовал потянуть ручку на себя, как будто от разворота что-либо могло измениться. Нет, все так же…

«Триммер!» Как же я сразу не вспомнил о нем?! Ведь приходилось уже раз с его помощью выводить из пикирования. Только тогда у него хватало силы справиться с нагрузкой на рули высоты, а сейчас эта нагрузка вообще отсутствовала.

Я стал быстро вращать штурвальчик триммера на себя. Еще, еще… «Бэллочка», набрав огромную скорость, уже и сама было начала выходить из отвесного пикирования, и совместные усилия триммера и скорости не замедлили сказаться. Появилась даже небольшая перегрузка. «Может, удастся на триммере дойти домой, как тогда?» Однажды в бою у меня заклинило элероны, и, пользуясь рулем поворотов и триммерами элеронов как маленькими элеронами (только вращать тогда штурвальчик приходилось в обратную сторону), довел «ястребок» домой и нормально посадил его.