Я дрался на Т-34. Обе книги одним томом

Наступила ночь на 22 августа. Пришел бронетранспортер, направленный командиром бригады к танкистам и самоходчикам. Спать никому не хотелось. В тревожной темноте раздавалась пулеметная трескотня, нити трассирующих пуль с двух направлений летели в сторону переднего края мотострелкового батальона. Всю ночь был слышен гул моторов вражеских танков. Танк Саликова и одна самоходная установка отъехали левее – туда, где держал оборону 1-й батальон.

22 августа напряжение боев достигло крайнего предела. Немецко-фашистское командование решило, не считаясь ни с какими потерями, уничтожить гвардейские части. С самого раннего утра особенно жаркий бой разгорелся на участке 2-го мотострелкового батальона 8-й механизированной бригады. Уже светало, когда кто-то из гвардейцев крикнул: «Танки!» Вдали виднелось облако пыли, и все яснее слышался приближающийся гул моторов. Вскоре показались и танки: они двигались по большаку, и уже можно было различить, что их много, не меньше тридцати. От того места, где стояли в засаде танк гвардейцев и самоходные орудия батареи Кондратюка, они находились на расстоянии примерно 1200 метров. Кондратюк подошел к танку Александрова, взобрался на башню. «Что будем делать?» Собственно, все было ясно. Александров снял висевший у него на ремешке через плечо бинокль и протянул его радисту Никитину: «На, Васек. Садись на башню и смотри. Видишь, там одно дерево, потом другое, а за ним белый домик? Как будут подходить к нему – кричи». Механик-водитель Козырь, его помощник и Александров быстро залезли в машину. Приготовились к бою и самоходчики.

В это время по вражеским танкам открыла огонь батарея гвардейцев, стоявшая левее самоходных установок Кондратюка. Немецкие танки развернулись и вступили с батареей в огневой бой, подставив свои борта под орудия самоходных установок и танка Александрова. Александров припал к оптическому прицелу и, когда увидел в нем танк врага, нажал на спуск. Выстрел! И танк загорелся. Открыли огонь и самоходчики Кондратюка. Одна за другой охватывались пламенем вражеские машины. Александров навел прицел на очередную немецкую машину и ударил по ней бронебойным снарядом. Танк остановился, экипаж выскочил из люка и стал разбегаться. Танк не загорелся и от второго снаряда. Тогда в неподвижно стоявшую машину полетели подкалиберные снаряды самоходчиков. На поле боя вспыхнул еще один жаркий костер. Включились в бой подъехавшие танк Саликова и одна самоходная установка.

Гитлеровцы стали подбрасывать на автомашинах пехоту. Тогда самоходчики перенесли свой огонь на них и подожгли восемь машин.

В ходе боев М. И. Кондратюк приказал командиру самоходного орудия В. А. Арапову сменить огневую позицию. Арапов выдвинул свою самоходку из леса и незаметно подвел ее на близкую дистанцию к немецким машинам. Потом четырьмя снарядами поджег четыре вражеских танка. Искусно и смело громили врага и другие самоходчики. Танковая атака противника была отражена».

Правда, за этот бой я ничего не получил. Наградить не наградили, а денег за подбитые нам и не платили. Кстати, за войну я подбил одного «Тигра», две «Пантеры», несколько других танков, шесть бронетранспортеров – всего штук двенадцать бронеединиц. Награжден двумя орденами Красной Звезды, двумя орденами Отечественной войны I степени.

Пришлось освобождать концентрационный лагерь, Саласпилс. Я уже командовал танковой ротой. Прорвался туда. Стоят вышки с пулеметами. Я одну вышку снарядом развалил. Почему-то там были одни девочки, от восьми до пятнадцати лет. Стояли длинные бараки. Я заглянул в барак, там четырехэтажные нары. На нарах ничего нет, только солома и лапник, на котором они спали. По краям барака стояли бочки для отопления. Страшная холодина. Мы всю охрану, которая осталась, уничтожили. Детей всех собрали и отправили на машинах на станцию.

– Как Вам Т-34 с точки зрения командира танка?

– Прекрасный танк. Прост в обслуживании, легко ремонтировался, надежная коробка передач, надежные гусеницы. У Т-27 или Т-26 гусеницы дрянь – крутанулся, и они слетели, а у Т-34 хорошие. Что ломалось? Иногда тяги, которые идут по днищу танка, заклинивало. Аккумуляторы были тяжелые. Очень слабые были вентиляторы в башне. Гильза после выстрела падает вниз на боеукладку. Ее же не возьмешь, она горячая. Дыма, гари, как в газовой камере.

– Огонь вели с ходу или с коротких остановок?

– И с ходу, и с коротких остановок. Но больше с коротких остановок. А с ходу, когда идет масса, некогда останавливаться. Скорее пугающий огонь, но попасть тоже можно.

– Вы что-нибудь писали на танках?

– Писали (смеется). Сначала писали: «За Родину! За Сталина!» А я написал: «АНЗ». Замполит спрашивает: «Что это такое?» – «Александров Николай Захарович». – «Ах ты такой-сякой! Сотри немедленно!» Ну я и стер.

– Какая в атаке скорость?