Я другая

Эх, подумала Элен, жаль, я не видела выражения лица этой куклы, когда она включила видео! И поняла, что оно, скорее всего, уже гуляет по гимназии и все мальчишки старше двенадцати уже обкончались, глядя на то, как она кувыркается со своим муженьком… Эх, тем больнее будет расплата. Ну ладно, ради правого дела можно и пострадать!

– Лена, я хочу знать, что происходит.

– Что?

– С тех пор как ты вышла из машины, у тебя такое лицо, как будто болят зубы. Все сразу. Витя говорит, ты молчала всю дорогу. А теперь ты сидишь с таким видом, будто тебя сейчас будут пытать, ничего не кушаешь да еще говоришь, что все нормально! Кого ты пытаешься обмануть?

«Кажется, пронесло», – сообразила Элен.

– Я хочу знать, что не так. Ты плохо себя чувствуешь?

– Оксан, у меня все хорошо. Просто нет настроения. Может у человека просто не быть настроения?

– Лена, ты не хочешь быть со мной откровенной. Я это и раньше замечала. Почему ты мне не доверяешь?

От таких вопросов Элен обычно легко отделывалась, достаточно было буркнуть: «Да все нормально» – и побыстрее свалить. Но сейчас она не удержалась и сказала:

– Оксаночка, а назови мне хоть одну причину, почему я должна тебе доверять! Ты что, моя совесть?

– Я твоя сестра, – как-то неуверенно сказала Оксана.

– И что? Я-то в этом не виновата! Слушай, Оксаночка, ты замечательная сестра, заботливая, добрая, у тебя и муж хороший, и ноги длинные, и вообще ты королева красоты и все такое. Но я-то здесь при чем? Что тебе от меня-то нужно?

– Я всегда хотела, чтобы мы были друзьями.

– С какой радости? У тебя что, друзей мало?

Лицо Оксаны стало жалобным. Но не как у девочки, которая сейчас зарыдает из-за лопнувшего воздушного шарика, а так… слегка. Наверняка мужчины, увидев такое на лице Оксаны, готовы были бросить к ее ногам все свое имущество, лишь бы сделать ее счастливой!

– Лена, мне больно смотреть, как мы с тобой с каждым годом отдаляемся друг от друга!

– А мне – нет, – честно ответила Элен.

– Мне иногда кажется, что ты совсем меня не любишь!

Черт, она, кажется, сейчас и впрямь зарыдает! Этого еще не хватало! Потом проблем не оберешься. Мамаша затюкает: что там у вас сестрой? Вы, мол, должны помириться! И не отстанет. Лучше прямо сейчас все замять.

– Люблю, Оксаночка, люблю. – Элен даже сделала вид, что улыбается. – Слушай, у меня сейчас неважнецкий жизненный период. Переходный возраст и всякая такая ботва.

– Понимаю, понимаю… – Взгляд Оксаны из жалобного стал сочувствующим. – У тебя, кажется, не очень хорошие отношения с одноклассниками?

– Да нет. Я их не трогаю, они меня – тоже.

– В твои годы я дружила со всем классом!

– Не все же такие дружелюбные, как ты!

«И не у всех такие сиськи», – мысленно добавила Элен. Как ни странно, Оксана прочла ее мысль и со смехом произнесла:

– Ты думаешь, цыпленок, дело только в моей внешности? Я много встречала таких: и лицо, и фигурка – хоть сейчас на обложку «Плейбоя», а с людьми отношения не клеятся! И наоборот: толстенькая, низенькая, а друзей хоть соли и в банки закладывай! А уж от мужиков лопатой отбивается. За примером далеко ходить не надо: возьми хоть нашу маму…

– Но это же не значит, что я должна быть такой же, как она! Может, мне этого просто не нужно? Хочу одна побыть.

– Смотри, останешься одна на всю жизнь!

– И ладно.

– Лена, ты понимаешь, что это говорит не взрослая девушка, а глупый подросток? Пора становиться серьезной, цыпленок!

– Пока ты называешь меня цыпленком, прогресса не жди.

Оксана рассмеялась:

– Хорошо, буду звать тебя просто Лена.

– Я ненавижу это имя, – ни с того ни с сего призналась Элен, хотя никогда раньше этого не делала. – Зови меня Элен.

– Договорились! Элен, а где твои ребята? У тебя есть мальчик?

– Нет.

– А я слышала, что был. И что у вас с ним были очень близкие отношения…

– Ты какого из них имеешь в виду?

– Ах ты, сердцеедка! – Оксана укоризненно погрозила пальчиком. – Ты уже плохо себя ведешь? Не забывай, я замуж вышла девушкой!

«Ну да, рассказывай, – усмехнулась Элен, вспомнив проданную Лебедину запись. – Для «девушки» ты уж слишком профессионально действовала».