Я - душа Станислаф! (СИ)

Поздний рассвет нового январского дня, двадцать третьего, застанет маленькую семью, тонущей в горе. Лизу – в постели, давно для нее ставшей костром беспокойного сна, Николаевича – на табурете, больше похожим на тумбочку без дверей. Душа Станислаф будет гладить мамины волосы, а слабый утренний свет в окне лишь чуточку подрисует на стекле узоры морозной ночи. Они заблестят и обретут выразительность форм. Формы по-прежнему борющегося за жизнь тела спрячет простыня – под утро слезы уже выжигали отцу глаза, – простыня при каждом шумном и порывистым вдохом будет дыбиться саваном, и что хуже – этого он уже не мог постичь.

Когда проснется Лиза и, взяв полотенце, выйдет из палаты, войдет простуженный врач-реаниматолог, ждавший за дверьми палаты этого момента. Извиниться за горькую правду и сообщит Николаевичу – это все! «Сильный характер у вашего парня, – поделиться он своими наблюдениями, чтобы сочувствие в грубом голосе не было воспринято как преждевременное соболезнование. – Я это понял, когда его доставили к нам с кровотечением. Отваги в нем не на одну жизнь. Но …пора, папаша – простите! Поря ему снова к нам. Не надо, что бы это случилось при вас…»

Реаниматолог уйдет. Николаевич зажмет себе рот, чтобы не закричать. Его сердце забьется так сильно и быстро, что даже дышать станет больно. И душа Станислаф тоже прочувствует эту боль. Глубокая – ни постичь, ни унять! Вернется Лиза. Станет легонько прикладывать влажное полотенце к лицу сына, скажет в тысячный, а то и в стотысячный раз: «Сына, ты справишься. Ты же помнишь: куда – ты, туда – и я!». Николаевич, все еще прикрывая ладонью рот, так и не дождется того, чего ждал от сердца несчастного отца. Оно не перестанет биться, только каждый удар станет для него мукой и наказанием.

Тело Станислафа подымут лифтом на шестой этаж. Простуженный реаниматолог примет его и поможет уложить на кровать. Отойдет к окну, наглухо задернутому темно-синей шторой, и, наблюдая за тем, как такую же, почти, цветом юношескую плоть накроет паутина из проводов, трубочек аппаратов, стимулирующих и поддерживающих угасающую в ней жизнь, скажет: «Здесь случались чудеса, парень! Видит Бог, я – свидетель. Стань еще одним чудом, пожалуйста, стань, и живи!» Но чуда не случится. Отжившее свою земную жизнь тело Станислафа адомского Ра умрет в тот же день, 23 января 2018 года, в 16 часов 23 минуты.