Я — джедай!

— Такая забота о том, кого ты так люто ненавидел. Нет, ты не убивал его, — она замолчала и подошла поближе, затем наклонилась ко мне, опершись руками о стол. Она понизила голос до шепота, а ее дыхание, которое я ощущал левой щекой, оказалось таким теплым и нежным, являя собой резкий контраст с тем, что она сказала:

— Я приказала пристрелить его. Он стал неуправляемым. Не повиновался старшему офицеру и ударил его. Он был обречен на гибель, и ты знал это, уже когда втянул его в ту драку. Я права?

Я отстранился от нее, чтобы между нашими носами был хотя бы сантиметр:

— Если бы я хотел убить его, я бы сам сделал это.

— Возможно, ты так считаешь, Йенос, но мне лучше видно. Твоему сердцу видно лучше, — она еще наклонилась вперед, так что наши носы почти что встретились. Она пахла цветами, это был запах мускуса с оттенком сладкого аромата туманного оркида. — Ты хотел, чтобы его убили, чтобы я убила его, чтобы наказать меня за то, что я выбрала его и отвергла тебя.

— Неправда!

Она выпрямилась и провела указательным пальцем по моей щеке, от уха и до губы.

— Вы, блондины, всегда причиняете мне столько неприятностей. Все считают тебя глупым, но это потому, что они не могут понять всю глубину твоих мыслей. Возможно, и ты не можешь.

Ее указательный палец скользнул вниз, и, поймав мою бородку, она совсем не ласково дернула меня.

— Ты знаешь, что я выбрала его, что он был твоим соперником. Его ненависть к тебе была патологической, как и твоя — к нему. Однако по духу вы были очень похожи. Схватка была неизбежной, и я знала, что ты выйдешь из нее победителем.

Я заглянул глубоко в ее глаза:

— Тогда почему ты не предотвратила ее?

— Я хотела посмотреть, как ты избавишься от него, — ее улыбка стала шире. — Если бы ты был трусом, ты дал бы ему невыполнимое задание, выполняя которое, он бы погиб. Но не этого я ждала от тебя.

Когда я услышал эти слова, я меня мурашки по спине побежали:

— Чего же вы ожидали?

— Я предполагала, что ты заманишь его в ловушку, что ты и сделал,Тавира снова подалась вперед и дразняще лизнула мне левую щеку. — Но не думала, что ты заставишь меня убить его. Я думала, ты предъявишь мне его тело в качестве доказательства собственного превосходства над ним. Но заманив и меня в ловушку, ты доказал свое превосходство и надо мной.

— Ты можешь верить в это, если тебе так хочется, — ответил я ровным голосом.

Она отступила на шаг и завела прядь черных волос за левое ухо.

— И ты можешь верить в то, что ты хотел другого, — она облизнула губы, и я почувствовал жаркие волны похоти, исходящие от нее. — Итак, ты заставил меня уничтожить своего любовника, так и не дав ему порадовать меня. Мне срочно нужна замена. Думаю, ты подойдешь на роль моего нового развлечения.

Я поднял руки:

— Я не смогу никого развлекать еще много дней.

— И ты используешь эти дни, чтобы выяснить, как сбежать от меня, правда? — она покачала головой. — Я знаю твою трагическую историю о потерянной любовнице и жажде мести. Я знаю, чего ты жаждешь. Я не глупая женщина. Я могу вынудить тебя быть со мной, просто приказав вырезать всех «выживших». Могу пригрозить убить твоего слугу, и ты сделаешь все, что я захочу, но этого недостаточно. Вот что я тебе скажу, Йенос Иданиан: ты прекрасно знаешь, что хочешь меня, и знаешь, что я хочу тебя. Я знаю, как уничтожить «Линии Тинты» и возвратить тебе любимую. Я даже позволю тебе сделать это, предоставив в твое распоряжение «Возмутительный» и все свои силы. Все, что тебе нужно сделать — это прийти ко мне по своей воле. Тебе понравится проводить время со мной — поверь мне, еще как понравится! Ты придешь сюда, на «Возмутительный» и станешь моим любовником. Со мной ты сможешь достичь всех своих целей.

Леония Тавира улыбнулась, затем снова — в последний раз — шагнула вперед. Она схватила и притянула меня к себе. Ее язык скользнул по моим губам, затем она поцеловала меня. Глубоко и сильно.

Мне очень хотелось сказать себе, что я не оттолкнул ее от себя, потому что у меня были повреждены руки, но я знал, что это было не так. Внутри меня словно бомба взорвалась — волна возбуждения пробежала от паха к мозгу и обратно, и боль сразу же отступила, стала незначительной. Я задыхался от ее сладкого запаха, я чувствовал касание каждого ее волоска к моей щеке.

Не будь у меня сломана рука, я притянул бы ее к себе.

Мое лицо горело, когда она отстранилась и посмотрела на меня с победной улыбкой на губах. Затем бросила Элегосу:

— Хорошо позаботься о нем. Через месяц я приду к нему, чтобы узнать его решение, и если он не поправится, я вернусь на Керилт и стерилизую эту планету.

Она поцеловала свои пальцы и прижала их к моим губам.

— Один месяц — и все, что ты желаешь сердцем и умом, все будет у твоих ног.