Читаем Я - Джеки Чан полностью

Все присутствующие - статисты, актеры, съемочная группа - разразились рукоплесканиями, не дожидаясь прерывающего работу камер слова "стоп!" Ко мне подбежали Бриджит и Мэгги, в глазах у них стояли слезы. Трюк получился. Соскальзывая по электропроводам, я содрал кожу с пальцев и ладоней. По моему лицу текла кровь, в ногах и теле застряли осколки стекла. И все же... трюк получился! Каждый раз, снимая очередную картину, я думаю о том, что вынуть из своей волшебной шляпы на этот раз, чем удивить зрителей, что новое им показать. Иногда проблемы оказываются связанными с трюками: как придать им больший размах, как сделать их стремительнее, резче, опаснее? Временами мое внимание сосредоточено на сюжете: могу ли я нарушить какие-то устоявшиеся штампы? Когда все снимают исторические фильмы, мне хочется сделать современное кино. Когда все начинают пользоваться пистолетами, я предпочитаю кулаки. У моих фильмов есть своя формула - ведь люди всегда ожидают от фильмов Джеки Чана определенных составляющих, - но мне прежде всего хочется потрясти зрителя чем-то неожиданным. Завершив "Проект номер один", который был историческим фильмом, я снял "Полицейскую историю", действие которой происходит в наши дни. "Полицейская история" развивалась в Гонконге, и потому я решил, что новый фильм нужно снять в другой стране. В результате появились "Доспехи бога", где вместе со мной снимались популярный певец Алан Там и Лола Форнер, испанская модель, которая была моей партнершей в "Закусочной на колесах". На этот раз моим героем стал смельчак и кладоискатель по кличке Азиатский Сокол. Один богач нанимает его для поисков фрагментов какого-то мистического артефакта. Этот персонажи весь сюжет были навеяны сериалом об Индиане Джонсе режиссера Стивена Спилберга, хотя картина строилась по законам стиля Джеки Чана - кулаки и мелькающие в воздухе тела вместо пистолетов и мелькающих пуль.

"Доспехи бога" навсегда запомнятся мне как фильм, во время съемок которого я оказался на самом краю гибели. Как можно догадаться, трюки в этой картине были весьма зрелищными, и один из них едва не погубил меня, хотя на самом деле он был довольно простым: мне нужно было перепрыгнуть с гребня стены на ветку дерева. Но ветка не выдержала мой вес, и все закончилось тем, что я рухнул на землю, так сильно ударившись головой о камень, что у меня из ушей хлынула кровь. Мы вели съемки в Восточном Блоке, и больницы там были не такими хорошими, как хотелось бы, Однако удача по-прежнему оставалась на моей стороне: по стечению обстоятельств в ближайшем городке жил самый известный в стране нейрохирург. Шесть недель я оправлялся от операции, в ходе которой из моего мозга извлекли сломанную кость черепа, а затем вновь вернулся к съемкам. Исполнившись решимости преодолеть собственный страх, я снова оказался на том месте и повторил трюк. На этот раз все обошлось благополучно, а сам фильм стал третьим по прибыльности за всю историю гонконгского кинематографа. Возможно, кассовому успеху фильма помогли слухи о том, что я едва не погиб. Это остается неизвестным, но если так, то я готов открыто заявить, что, несмотря на свою преданность кино, существуют некоторые вещи, через которые мне никогда больше не захочется проходить даже во имя успеха.

Завершив "Доспехи бога", я вновь собрал своих братьев для съемок продолжения "Проекта" - "Проекта номер один - 2", а затем мы втроем сняли картину "Драконы навсегда" - это название оказалось достаточно ироничным, учитывая, что три "дракона" в последний раз участвовали в одном фильме.

243 "СЪЕМКИ, СЪЕМКИ... (часть 6)"
Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии