Я - Джеки Чан

Итак, каскадеру предстояло оттолкнуться ногами в самый момент удара, а затем пролететь в воздухе от рывка натянутого троса. После этого он ударится оземь, ощутив всю силу падения после двадцатифутового полета.

Такого трюка еще никто не выполнял, а бетон, на который предстояло приземлиться каскадеру, отнюдь не выглядел мягким.

- Ладно, кто за это возьмется? - подбоченившись, спросил Ли.

124. КУЛАК ДРАКОНА. Часть 2.

На площадке воцарилось молчание: все прикидывали вероятность того, что они останутся после такого трюка целыми и сравнительно невредимыми. Я оказался менее терпеливым - и, быть может, более отчаянным, - чем остальные каскадеры. Сделав шаг вперед, я кивнул Брюсу, дав ему понять, что исполню это падение, лишь бы камеры вновь заработали. Стоять без дела было слишком тоскливо.

Надев крепления, я оценил возможные варианты. Этот трюк ничуть не походил на тот прыжок назад, который я когда-то выполнил. Трос дернет меня очень резко, и я никак не смогу предугадать, насколько быстро и в каком направлении меня понесет. В свободном падении мне не удастся изменить положение тела, и, кроме того, сама идея заключалась не в том, чтобы безопасно приземлиться, а в том, чтобы жестко рухнуть на землю. Желательно так, чтобы не убиться.

Мы заняли свои места, и оператор дал сигнал о том, что мы готовы к съемке. Брюс убедился, что мои крепления не видны в кадре, и воспользовался этой возможностью, чтобы шепнуть мне на ухо:

- Удачи, парень.

125. КУЛАК ДРАКОНА. Часть 3.

Затем он крикнул: "Мотор!" Вообще говоря, эту команду должен был подавать режиссер, но в это время Ло слушал свое радио и полностью удовлетворялся положением постороннего наблюдателя. Когда тяжелая нога Брюса коснулась моей почти не защищенной груди, я напрягся, а стоявшие позади нас каскадеры изо всех сил дернули за трос. Крепления стиснули мою грудную клетку так сильно, что из легких тут же вылетел весь воздух, и я полетел назад. Когда я врезался в двери, раздался треск рвущейся бумаги и деревянных планок. А потом... Падаю, падаю, падаю...

Нечто вроде внутреннего радара подсказало мне, что я вот-вот ударюсь о землю. Я расслабил все мышцы, слегка свернулся, чтобы не приземлиться на позвоночник, шею или одну из конечностей.

Ощущение было таким, словно меня сбила машина! Все тело пронзила боль, и я едва не закричал. Однако крик означал бы, что все придется повторять снова, а я совсем не собирался это делать. Я стиснул челюсти и постарался не обращать внимания на красноватую дымку, которой наполнилась голова

Думаю, я потерял сознание - совсем ненадолго, так как, когда я снова открыл глаза, под мою голову уже подложили свернутое одеяло, а рядом с озабоченными лицами стояли Брюс, Само и Ло Вэй.

- Очень хорошо, - сказал Брюс, позволив себе одну из редких улыбок. - Снято!

Само просто фыркнул, но я понимал, что произвел на него впечатление.

Ло, которому пришлось покинуть свое привычное место, вновь забрался в режиссерское кресло после того, как помог мне приподняться и сесть.

- Неплохо, малыш, - сказал он. - Очень неплохо.

Было чрезвычайно приятно выслушивать похвалы от тех трех людей, которые так много значили для меня в тот период жизни, - от Самого Старшего Брата, "режиссера-миллионера" и величайшей в мире китайской кинозвезды.

Но тогда я еще не подозревал, что за мной наблюдает и кое-кто еще - он стоял в сторонке и не торопился представиться мне. Это был администратор "Организации Китая" - еще одного гиганта кинопромышленности эпохи Братьев Шоу. После подъема "Золотого урожая" и других "независимых" компаний "Китай" предпочел свернуть съемки фильмов и сосредоточиться на перепродаже. В результате чиновники "Китая" часто появлялись на площадках "Золотого урожая" в поисках выгодных сделок.

Этот администратор был хорошо известен как искусный кинооператор и очень добросердечный человек. Уроженец Малайзии, он перебрался в Гонконг в поисках удачи и нашел ее в кино, быстро переместившись из обычной массовки в число сливок кинематографического сообщества.

У него было особое чутье на фильмы и восходящие таланты, и я думаю, что нечто во мне - некрасивом пареньке с большим носом и безрассудным пренебрежением к собственной жизни - его заинтриговало. Позже он вспомнит обо мне в самый подходящий момент, и наша дружба сотрясет кинопромышленность Гонконга до самого основания - а также в корне изменит жизнь обоих.

Его звали Вилли Чан. И если сегодня я действительно стал суперзвездой, то за это нужно благодарить именно его.

126. КУЛАК ДРАКОНА. Часть 4.

Мне кажется, я должен рассказать еще кое-что о Брюсе Ли как человеке. Я не могу сказать, что мы были близки; у него вообще было не так много близких людей, так как он был крупной звездой, а мы - практически никем. Однако у него было одно замечательное качество: хотя мы почти не знали его, он был очень добр к нам, маленьким людям. Его не волновало то, какое впечатление он производит на больших боссов, но о нас он заботился.