Я еду на верблюде

Не только быки были священными в древнем Египте. Видели мы потом и мумии священных кошек, баранов, разных птиц и крокодилов. Но я расскажу только одну легенду, о которой мы услышали во время своего путешествия: о мудрой птице Ибис, о том, как ока стала богом.

Давным-давно люди, работая в поле, заметили, что там, где по полю ходят ибисы (птицы немного похожи на наших аистов) и выклевывают червей из молодых початков, кукуруза вырастает высокая и урожай дает большой.

А там, где ибисов нет, черви поедают кукурузу, и она гибнет.

В стране было много голодных людей. Чтобы не умереть с голоду, они ловили ибисов и съедали их.

Один умный крестьянин, поля которого перестали давать урожай, потому что голодные люди уничтожали ибисов, пошел к фараону и сказал:

— Прикажи людям, чтобы не трогали ибисов. Иначе все мы умрем от голода. Нет птиц — нет кукурузы, И скоро всем нам нечего будет есть.

Под страхом смерти фараон приказал не трогать птиц.

Но голодные думали иначе: какая разница, от чего умереть — от плетей фараона или от голода? И все равно ловили птиц и ели их.

Тогда фараон позвал к себе самого мудрого советника и сказал ему:

— Придумай что-нибудь.

Советник думал, думал и придумал.

— Если люди не боятся смерти, надеясь на лучшую загробную жизнь, надо устрашить их наказанием после смерти.

— Как? — спросил фараон.

— Прикажи изловить самого большого ибиса, сделай из него мумию и покажи народу. Потом пусть скульптор сделает статую красивого юноши с головой ибиса. Тоже покажи ее народу и скажи, что это бог мудрости. Назови его Тот. Потому что это действительно мудрая птица, которая совершает мудрые дела.

Обрадовался фараон.

— Да будет так. Я скажу: «Кто убивает ибиса, тот поднимает руку на бога мудрости, и вечное тому будет проклятье».

Смерти голодные люди не боялись, а вечного проклятья испугались. Перестали они убивать и поедать ибисов, а начали поклоняться им.

«Ушебти»

Папа сдержал слово. Обедали мы в отеле Мена Хауз, который находится у подножия больших пирамид. Этот отель арабы считают самым шикарным и самым экзотическим, потому что нигде во всем мире нет другого такого отеля, который бы находился в пустыне. Пусть себе считают. Для меня главное, что еще раз увижу пирамиды.

В отеле нам рассказали, что во время последней мировой войны здесь находился штаб английской ближневосточной армии, и именно здесь встречались Рузвельт и Черчиль.

Меня те встречи не интересуют. Меня теперь больше интересует то, что происходило тысячи лет назад. Из всех наук, какие есть на свете, самой интересной мне теперь кажется археология. Хоть сегодня я готов взять в руки лопату и копать, копать, не обращая внимание на жару, чтобы откопать засыпанный город или найти еще что-нибудь, чего еще никто никогда не находил.

Мы ели протертый суп, в котором не плавало ни единой крупинки, потом мясо, нарезанное тонкими ломтиками и политое каким-то необычным соусом.

— Тебе нравится мясо? — спросил у меня папа.

— Мясо как мясо, — безразлично ответил я, глядя в окно на пирамиды.

— Это мясо верблюда.

— Ты нарочно заказал?

— Дома же ты никогда такого не попробуешь, — улыбнулся папа.

После его слов у меня совсем пропадает аппетит. Я отодвигаю в сторону тарелку и начинаю жевать желтые финики и запивать их водой с апельсиновым соком. Вообще финики я не очень люблю, но эти — не сушеные — ароматные и вкусные.

Я жую финики и думаю про пирамиды, про Мемфис, про священных быков. Никогда не поверил бы, если б кто-нибудь дома сказал, что буду думать про каких-то там быков. А вот думаю. Я вспомнил, что в кармане моем лежит маленькая фигурка, которую папа купил в Мемфисе. Достал ее, начал разглядывать. Фигурка напоминает запеленатую куклу с мужским лицом и длинной узкой бородой. Она сделана из серого пористого камня, и кажется, будто пролежала в земле много столетий.

— Ушебти, — сказал араб, когда продавал.

Что такое «ушебти», я не знаю. Разглядываю фигурку и думаю, что, наверное, это какой-нибудь талисман, если с такой гордостью произносил это слово продавец.

— Это талисман? — спрашиваю я у папы.

— Не совсем, — отвечает он. — Может, кто и считает «ушебти» теперь талисманом, а вообще это фигурка — ответчица.

Я не знаю, что такое «ответчица», и папа рассказывает мне о том, что сам вычитал в книжках.

Когда умирал фараон — бог на земле, — никто не говорил даже, что он умер, а говорили — «ушел в горизонт». И вот на том свете, который находится где-то «в горизонте» царствует бог мертвых Осирис. Там такая же жизнь, как на земле, только вечная. И там есть поля, которые надо обрабатывать. И там выращивают урожаи. Но, чтобы обработать поле и вырастить урожай, и там надо трудиться.

И когда Осирис, забыв или проглядев, что перед ним фараон — это значит, тоже бог, — вдруг прикажет ему идти работать, тогда фараон вместо себя пошлет на работу «ушебти», фигурку-ответчицу, которых положили в гробницу великое множество. У каждой фигурки его лицо, лицо фараона.