Я ее любил / Я его любила

- Я распутываю клубок, ты кашу в котле мешаешь. Какие занятные картинки…

- Вы - математик, а я - клуша.

- Клуша? Чушь, какая. Моя принцесса - клуша… Господи, сколько же глупостей ты наговорила за один вечер.

- Вам тяжело?

- Еще как.

- Почему?

- Не знаю. Возможно, потому, что говорю, что думаю. Не так часто это случается… Я уже не боюсь не понравиться.

- Даже мне?

- Ну, ты-то меня любишь, тут волноваться не о чем!

- Пьер… - Да?

Что случилось с Матильдой?

Он посмотрел на меня. Открыл и тут же закрыл рот. Скрестил ноги и через секунду изменил позу. Встал. Помешал угли в камине. Опустил голову и прошептал:

- Ничего. Ничего не случилось. Или почти ничего. У нас было так мало дней, так мало часов… Знаешь, и, правда, почти ничего.

- Вам не хочется об этом говорить?

- Не знаю.

- Вы больше никогда не виделись?

- Виделись. Один раз. Несколько лет назад. В садах Пале-Рояля…

- И что?

- А ничего.

- Как вы встретились?

- Знаешь… Если начну рассказывать, то нескоро закончу…

- Я ведь сказала, что не хочу спать.

Он принялся рассматривать рисунок Поля. Ему было трудно начать.

- Когда все это было?

- Это было… Впервые я увидел ее 8 июня 1978 года, около одиннадцати утра по местному гонконгскому времени. Мы находились на двадцать девятом этаже башни Хьятт, в кабинете господина Сингха - ему понадобились мои услуги, чтобы начать бурение где-то на Тайване. Чему ты улыбаешься?

- Вашей точности. Она с вами работала?

- Она была моей переводчицей.

- С китайского?

- Нет, с английского.

- Но вы ведь говорите по-английски, разве нет?

- Не слишком хорошо. Недостаточно хорошо для столь серьезных переговоров - это дело тонкое. Языком надо владеть виртуозно. Не улавливаешь подтекст - теряешь контроль. Я к тому же не владел терминологией, чтобы обсуждать технические тонкости, а, кроме того, никогда не мог привыкнуть к китайскому акценту. В конце каждого слова мне мерещилось «тинь-тинь».

- Ну и что?

- А то, что я был совершенно сбит с толку. Готовился работать со старым англичанином, переводчиком из местных - Франсуаза полюбезничала с ним по телефону и пообещала мне: «Увидите, он настоящий джентльмен…»

Куда там! Вообрази - я прилетел, огромная разница во времени, нервы на пределе, я волнуюсь, трясусь как осиновый лист - и ни одного тебе британца на горизонте. Сделка очень важная, обеспечит работой нашу фирму на два года вперед, если не больше. Не знаю, можешь ли ты все это понять…

- А чем вы торговали?

- Я продавал емкости - баки.

- Баки?

- Ну да… Но не бытовые, не обычные, а… - Да ладно, мне все равно! Продолжайте!

- Так вот, я был на взводе. Работал над этим проектом много месяцев, вложил в него кучу денег. Фирма залезла в долги, да и собственные деньги я потратил. То, что я затеял, позволяло мне оттянуть закрытие завода в Нанси. Там работало восемнадцать человек. А на меня еще наседали братья Сюзанны, эти бездельники, караулили каждый мой шаг, и я знал, что в случае чего они меня не пощадят… В довершение всех бед я страшно мучился несварением, уж извини за такие подробности, но я… Короче говоря, я вошел в этот кабинет, готовый драться не на жизнь, а на смерть, и, поняв, что вручаю свою судьбу этой… этому созданию, чуть в обморок не грохнулся.

- Но почему?

- Знаешь, нефтяной бизнес - это мир мачо. Сегодня все немножко иначе, но тогда женщин в нем почти не было…

- Ну да, к тому же вы и сами…

- Что я сам?

- Вы сами чуточку мачо… Он не стал спорить.

- Да нет, подожди, ты поставь себя на мое место! Я ожидал увидеть старого англичанина-флегматика колониальной закалки, усатого, в помятом костюме, и нате вам - уперся взглядом в декольте молоденькой женщины… Это было выше моих сил. Такого я не хотел… Почва уходила у меня из-под ног. Она же объясняла мне, что мистер Магу приболел, и ее предупредили только вчера вечером, и с силой жала мне руку, будто подбадривая. Так, во всяком случае, она объяснила мне это потом: мол, трясла мою руку изо всех сил, потому что выглядел я неважнецки.

- Его что, и, правда, звали мистер Магу?

- Да нет, конечно, это имя я только что придумал.

- И что было дальше?

- А дальше я прошептал ей на ухо: «Но вы ведь в курсе дела… Вы знаете задачу… Она довольно специфична… Не знаю, предупредили ли вас…» И тут она одарила меня чудесной улыбкой. Одной из тех улыбок, которые словно говорят вам: «Да брось, дружище, не грузи меня!»

Я был сражен.

Наклонился к ее изящной шейке. От нее хорошо пахло. Просто изумительно… У меня в голове все смешалось. Катастрофа. Она сидела напротив меня, по правую руку от шустрого китайца, который держал меня на крючке. Она положила подбородок на сплетенные пальцы и то и дело бросала на меня подбадривающие взгляды. В этих улыбочках исподтишка было что-то жестокое, и я понимал, что совершенно запутался. Я почти не дышал. Сложил руки на животе, пытаясь успокоиться, и молился. Я был полностью в ее власти. Мне предстояло пережить самые прекрасные часы моей жизни.

- Красиво излагаете…

- Смеешься?

- Да нет же, вовсе нет!

- Нет. Смеешься. Все, конец истории.

- Нет, прошу вас! Продолжайте. Что было дальше?

- Ты меня сбила.

- Больше не произнесу ни слова.