Я его достану!

— Да, тебе, конечно. — Нетерпение вырвалось из Елисеева, но он снова ласково улыбнулся.

— Нет, Вань. Не звонила, — ласково улыбнулась в ответ.

— Ну и славно. Я так соскучился, Вась! Мы редко стали общаться…

Может, и хорошо?

К вечеру призналась себе, что ничего не понимаю. Вот совсем ничего — утром, когда ехала на работу, готовилась к бою. Но сегодня лучший мой день на работе. Вот серьезно, самый спокойный так точно.

Были парочка непонятных сообщений в личку, я на них даже реагировать не стала. И все.

— Вот тут еще поправь и можешь домой идти. — Виолетта ткнула пальцем в монитор. — Неплохо получилось.

— Это потому что никто не дергал, — я честно призналась. — Слушай, после того как мы вчера с Олегом…

— И не дернет никто, — все так же глядя в монитор перебила Соколовская. — Кому на улице охота оказаться.

— Что? Ты о чем?

— О том, Вася, — Виолетта наконец прямо посмотрела мне в глаза. — О том, что когда ты еще спала, Бессмертный лично, даже не через Ладу, а сам позвонил главреду. Дальше надо объяснять или ты уже успела изучить своего Кощея?

В голосе начальницы зазвучал неприкрытый сарказм.

Я молчала. Олег даже не намекнул, что говорил с моим руководством.

— Ты, может, и не будешь ничего писать про его «Буян» и вообще вмешиваться в его бизнес, а вот он… Видать, сильно ты его задела, Василиса.



Глава 57

— Мы правда будем это обсуждать? — Олег снисходительно посмотрел на меня и включил зажигание. — Я несколько дней тебя не видел. И вообще, мы на берегу с тобой договорились: работа существует отдельно от нас с тобой.

Машина мягко тронулась с места. Я первый раз видела Бессмертного за рулем. Все время, где бы мы ни были, с нами был водитель. Но сейчас Олег сам ведет машину — спокойно и уверенно, словно привык это делать каждый день. Я невольно засмотрелась на его руки. О мужчине, как и о женщине, руки могут сказать многое: это не только возраст или умение следить за собой. Это еще и характер. Сильный, волевой, упрямый… Но не только. Сейчас я смотрела на руки, в которые хочу отдать себя всю.

— Мое отношение к тому, что пишут, ты знаешь. Лишь бы делу не мешало. Но! — Тут мы, наконец, выехали на шоссе, ведущее за город. — Мне не плевать, как ты на это реагируешь. А реагируешь ты болезненно. Я не хочу тебя видеть расстроенной, Василиса. На работе надо работать, а не выяснять отношения. Поэтому, кстати, в «Буяне» я минимизировал распространение любых интриг и сплетен.

— Как?

— Несколько показательных увольнений, включая одного члена правления. Этого оказалось достаточно.

— У нас такое не сработает. — Я пожала плечами. — Так ни одного человека в редакции не останется. Они теперь при мне замолкают, а если что и говорят, то только приятное.

— Это проблема? — Олег разве что не смеялся. — Давай тогда проговорим эту ситуацию и закроем ее навсегда. Я не хочу, чтобы всякие ублюдки на тебе свои неудачи срывали. Если нужно кого-то заблокировать, то заблокируем.

— Звучит как заасфальтируем. — Я покачала головой. Неужели он не понимает? — Теперь все будут считать, что это я прошу тебя всем рот затыкать! А все, что я делаю, чего я добиваюсь, — это твоя заслуга, а не моя!

Я готова была прожечь его взглядом, но он даже не покраснел.

— Вася, ты помнишь, как тебя подставили? Я помню. Так что и раньше у тебя там друзей не было. За исключением, конечно, Ивана Елисеева. Я встретился с ним по твоей просьбе.

— Он сказал мне об этом, правда, без подробностей.

— Талантливый парень, — вздохнул Бессмертный. — Так вот, я не позволю никому травить тебя. Ни в твоей редакции, ни за ее пределами.

Я молчала. За те дни, что прошли после первой волны публикаций, больше ничего особенного про нас не писали. Никто не копался в моих старых школьных или институтских историях, не вытаскивал из Сети самые неудачные фотки. Да, когда я приходила на мероприятия, слушок за спиной был отчетливый, но меня никто не задевал, вопросов о Бессмертном не задавал. Все делали вид, что все как обычно.

— А если я скажу, что сама со всем справлюсь? Я не хочу, чтобы на меня теперь смотрели только как на твою девушку!

Олег бросил на меня раздраженный взгляд, но говорить ничего не стал.

— Я хочу сама, понимаешь… Тот же Ваня, например, он такие материалы крутые делает…

Кощей издевательски громко рассмеялся. Он минуту, наверное, хохотал, а я не понимала, в чем дело.

— Значит, так, — проговорил он, когда немного успокоился. — Елисеев не лучший пример ни для чего, лучше мне вообще про него ничего не говори. И последнее. Я всегда буду тебя защищать, так я это понимаю. Закрываем тему.

Я промолчала. В душе яростно дрались две Васьки: одна, в белом платье, кричала, что Кощей прав и мне безумно повезло, что он настоящий мужик. Вторая, в лучшем сером деловом костюме Виолетты, язвила и старалась лягнуть «белую»… Я велела обеим заткнуться и наслаждаться видом ночного заснеженного леса.