Я его убила. Истории женщин-серийных убийц, рассказанные ими самими

Еще одной «территорией для убийств» стали супружеские отношения. Социальное порицание разводов, дошедшее до наших дней, породило феномен черных вдов. Статус вдовы позволял женщине получить некоторую долю самостоятельности, приобрести вес в обществе, поэтому вместо сложного, а зачастую и невозможного расторжения брака возникал соблазн физически устранить супруга. Иногда это превращалось в способ преуспеть в жизни, так как у женщины было очень мало возможностей реализовать себя. Сегодня эти системные преступления относительно редкое явление, что в немалой степени объясняется развитием криминалистики, которая за последние десятилетия шагнула далеко вперед; в результате раскрываемость таких дел выросла. Негласная установка полиции на то, что убийцу нужно искать среди родных и выгодополучателей, также сыграла позитивную роль в этом процессе. При этом, безусловно, одним из основных факторов стала демократизация общества, при которой перед женщиной открылись иные пути для достижения финансового благополучия. Многие профайлеры, включая выдающегося Роберта Ресслера, не относят системных мужеубийц к маньякам, так как убийства из корыстных побуждений выходят за рамки серийных. Тем не менее история знает много случаев, когда женщины отправляли мужей на тот свет не из желания обогатиться, или же этот мотив был для них вторичен.

Весьма интересен еще один феномен – убийства, совершаемые в паре. Роль жертвы социально приемлема для представительниц прекрасного пола, поэтому, когда женщина становится равноправной участницей преступления, она также получает большее снисхождение, так как делает это «не по своей воле». Мужчин, вовлеченных в смертельные дуэты, история знает не слишком много, ведь к ним отношение традиционно гораздо менее лояльное.

В книгу вошли рассказы о женщинах – серийных убийцах, написанные от первого лица и составленные на основе их признаний, интервью и свидетельств современников. Истории скомпонованы в соответствии с типом преступлений. Следует пояснить, что эта книга – не документальное расследование, но психологическая реконструкция, которая поможет увидеть мир глазами убийцы, понять мотивы поведения самых известных преступниц.

Часть I. Черные вдовы

К двадцати пяти – тридцати годам человек усваивает условно мужскую или женскую модель поведения. Грубо говоря, к этому возрасту мужчина уже умеет обустраивать домашний очаг, а женщина – оберегать это пространство. Вот почему мужеубийцы обычно начинают свою «карьеру» именно в эти годы. Низкий уровень эмпатии, признаки расстройства личности, средовой фактор, угроза собственной жизни или безопасности детей заставляют этих женщин впервые пойти на убийство супруга, а спустя какое-то время такой способ решения проблем начинает казаться им наиболее эффективным. Как уже говорилось, в классическом понимании этого термина черную вдову сложно назвать серийной убийцей, так как ею руководят корыстные мотивы. Само название вошло в обиход благодаря Белль Ганнес, которая превратила убийства в бизнес, при этом очевидно, что она действовала не только из финансовых соображений. Как выяснилось, в большинстве случаев лишь первое убийство можно объяснить логически, а все последующие – это следствие психических нарушений. В среднем криминальный путь черной вдовы длится десять-пятнадцать лет, однако известны случаи, когда женщина убивала мужей и членов своей семьи на протяжении тридцати и даже сорока лет. По объективным причинам в большинстве случаев такого рода преступления веками оставались нераскрытыми или недоказанными, поэтому изученными считаются истории мужеубийц, чей пик «карьеры» пришелся на ХХ век.

1. Письма счастья. Белль Ганнес

(1859–1908)[1] Сельбу (Норвегия), Иллинойс, Индиана (США)[2]

В наше непростое время женщина может претендовать на то, чтобы ее считали человеком, только в одном случае – если она овдовела. А что вы скажете о той, кто сбилась со счета, хороня мужей? Достойна ли она прослыть кем-то большим, чем простая смертная?

Мое имя Белль. Родители нарекли меня Брунгильдой, но все, чего я добилась, не их заслуга, поэтому теперь я зовусь иначе. Брунгильдой впору величать злую колдунью из средневековой сказки. Представляете себе красивую девушку с таким именем? Вот и родители не могли. Они никогда не считали меня привлекательной или умной. Я была чересчур пухлым младенцем с такими светлыми волосами, что казалась лысой. Конечно, я этого не помню, но сестры, потешаясь, рассказывали, с какой горечью, качая люльку, мать смотрела на меня, ведь она понимала, как сложно будет выдать замуж такую дурнушку.