Читаем Я – Элтон Джон. Вечеринка длиной в жизнь полностью

Я – Элтон Джон. Вечеринка длиной в жизнь

Все, да не все. Я не буду ездить на гастроли, и высвободится время для других занятий – самых разных. У меня большие планы. Я хочу написать новые мюзиклы, больше сотрудничать с кино. Активнее работать с Фондом по борьбе со СПИДом, особенно в Африке; бороться за права сексуальных меньшинств в том регионе, вести переговоры с политиками в Уганде, или Кении, или Нигерии, стараться изменить их отношение к этому вопросу. Я хочу сотрудничать с разными артистами. Хочу устроить большую выставку, посвященную всей моей карьере, возможно, даже основать музей, чтобы люди могли увидеть мои коллекции фотографий и предметов искусства. Хочу больше времени посвящать созданию новых альбомов и писать их так, как в самом начале нашего пути: чтобы Берни сочинил сразу много текстов и у меня было много материала для творчества. Давным-давно я не приходил на студию с целой охапкой песен на выбор, наверное, со времен Madman Across the Water, а это было сорок восемь лет назад. Хочу работать как художник, который берет чистый холст и пишет картину. Хочу сочинять музыку, как тогда на корабле, – у меня не было магнитофона, я просто запоминал придуманные мелодии, и получился альбом Captain Fantastic. И да, я хочу играть вживую, но на небольших шоу, и ту мою музыку, которую мало кто слышал. I’m Still Standing или Rocket Man или Your Song – хиты, они живут своей жизнью, но, увы, не дают жить многим старым композициям. Я безумно люблю эти песни, но я писал и другие не хуже, которые потерялись в густой тени хитов, и теперь я хочу вывести их из сумрака.

Но больше всего я хочу жить… ну, скажем так: нормально – или, по крайней мере, настолько нормально, насколько это возможно для меня. Меньше времени на выступления – больше времени для домашних заданий, субботних походов в «Пицца Экспресс» или в «Даниэль», торговый центр в «Виндзоре» – то, что так любят мои мальчики, то, о чем раньше я и помыслить не мог. Всю жизнь я пытался убежать от Реджа Дуайта, считая его несчастным неудачником. Но это бесконечное бегство открыло мне важную истину: чем дальше я убегаю от этого нормального, в сущности, парня, тем хуже у меня на душе. Пытаясь забыть его, я становлюсь несчастным. Потому что мне – как и каждому – нужна связь с настоящим и непридуманным миром.

Я жил и живу удивительной жизнью и, честное слово, не стал бы менять в прошлом ничего, даже то, о чем сожалею, – потому что меня бесконечно радует то, к чему я пришел в итоге. Наверное, было бы лучше, если бы я прошел мимо, когда увидел Джона Рида с кокаином в дальней комнате студии. Наверное, не следовало совать туда свой нос – во всех смыслах этого выражения. Но, возможно, надо было пройти и это, чтобы стать таким, какой я сейчас. Разве я мог предположить, что буду жить в браке с мужчиной, что стану отцом двоих детей? Все это казалось мне невозможным не так уж много лет назад. Но это еще один важный урок, который преподала мне жизнь. С того самого момента, как я не прошел прослушивание и взял в руки конверт с текстами Берни, все происходило совсем не так, как я предполагал. В моей истории полно бесконечных «а что, если» – моментов, которые меняют все. А что, если бы провал на прослушивании страшно бы меня выбесил и я бы выбросил конверт Берни в урну на железнодорожной станции? Что, если бы я настоял на своем и не поехал в Америку? Что, если бы «Уотфорд» выиграл в тот субботний вечер в начале девяностых, я бы воспрянул духом и не стал бы звонить другу в Лондон, не попросил бы его приехать и привезти с собой приятелей-геев? Что, если бы я не заметил Льва в детском доме в Украине? Где бы я был тогда? И кем бы я был?

Остается только догадываться. Но все это произошло, и я – это я. И уже не нужно задаваться вопросом: а что, если?..

Теперь меня интересует другой вопрос: а что дальше?