Я есть – и в этом сила. Встать на путь просветленного общения.

Наше повседневное рабочее окружение может предоставлять прекрасную почву для возникновения многих видов едва уловимых и довольно ощутимых личных оскорблений. В этой главе мы проанализируем динамику грубости и излишней фамильярности в условиях стресса и суеты стандартного рабочего дня. Мы рассмотрим некоторые реальные сценарии конфликтных ситуаций и эффективные способы нейтрализации угрозы со стороны рабочего окружения. Давайте начнем с того, как преодолевать ощущение дегуманизации, которой мы можем подвергаться на рабочем месте. Далее следует реальная история из моей жизни о подспудном притеснении на работе, которое осуществлялось в отношении моих коллег и меня самого, когда я был еще подростком и жил в Англии.

Он превращал подчиненных в предметы

Закончив школу, я устроился на работу, где начальник намеренно вел себя так, как будто не мог запомнить имен сотрудников. Если он хотел поручить вам выполнение какого-то задания, то взмахом руки указывал примерно в вашу сторону и говорил: «Эй, ты, как там тебя... Штучка!» — а потом отправлял вас на какое-нибудь колоссально незначительное задание. Речь идет о превращении людей в предметы! Вот уж правда — штучка. Но подобное обращение было сопряжено и с еще одной опасностью: этот источник минимальной зарплаты иногда брызгал слюной, когда говорил. «Штучка» — такое слово, которое весьма подходит для разбрызгивания слюны во время разговора тем, кого природа наградила этой особенностью. Поэтому способность уклоняться и уворачиваться хоть и не являлась обязательным требованием при приеме на работу, определенно была полезным навыком выживания в такой ситуации.

«Штучкой» наш работодатель называл каждого из тех, кто работал на него! Однако когда мы, сотрудники, не были заняты уклонением от его обращений, мы устраивали свою собственную игру в имена — особый способ восстановления справедливости — за спиной у босса, и весь персонал называл его самого Штучкой!

Если мы с приятелями прохлаждались и вдруг один из нас замечал, что приближается начальник, он давал предупреждающий сигнал: «Осторожно, Штучка идет!»

Ну и, конечно, Штучка тут же появлялся, так же неопределенно махал рукой в нашем направлении, в то время как мы пытались сделать вид, что получаем удовольствие, работая на этого кретина. И вот он говорил: «Эй, ты... э... Штучка! Что ты там стоишь без дела, пойди и приведи в порядок это... э...»

«Штучку?» — с надеждой предполагал кто-нибудь из нас.

«Да, именно! Именно это... э... штучку!»

Полагаю, нам не стоило принимать это на свой счет — в конце концов, он и неодушевленные предметы называл «штучками». Возможно, он страдал какой-нибудь умственной неполноценностью и просто без разбора включал все, что видел, осознанно или нет, в систему общей классификации, основанной на одном универсальном определении. Но я в этом сомневаюсь — я замечал, как его губы слегка кривились, когда он произносил это слово.

Презрение мелькало в его глазах, когда он смотрел на вас, а потом они закрывались, чтобы изгнать ваш живой образ из всех визуальных рецепторов его мозга, и невербальное послание всегда было одно и то же: ты не имеешь значения, только я имею.

Противоядие

Изложенная выше правдивая история являет яркий пример умеренной дегуманизации. К счастью, я и мои приятели были способны посмеяться над этим. Я надеюсь, вам никогда не придется работать на кого- либо, кто относился бы к вам как к мебели. Однако всем нам знакомо чувство, когда кто-то пытается лишить нас собственного достоинства и превратить, хотя бы с нашей точки зрения, из живой души просто в вещь. Выход из любой подобной ситуации, когда кто-то подвергает нас дегуманизации, таков: призвать обидчика к ответу немедленно.

Если вы промолчите в самом начале, потом будет уже трудно наверстать упущенное, так что, как только прецедент возникнет, и вы почувствуете, что к вам перестали относиться с уважением, от вас потребуется сознательное усилие, чтобы защитить свое достоинство.

Готовность немедленно отреагировать на любое неприемлемое поведение не означает, что нужно идти по жизни, постоянно ожидая худшего от окружающих; это лишь значит, что нужно поддерживать себя в расслабленном состоянии оценочной гибкости. Даже если мы расслаблены, и наши социальные взаимодействия проходят гладко, все равно стоит сохранять бдительность на случай неожиданного удара. Человеческие существа как будто чуют неприемлемое поведение неким встроенным шестым чувством, так что пусть оно у вас находится в боевой готовности. И, как только шестое чувство зафиксирует попытку вербального оскорбления в ваш адрес, немедленно пресеките это дело в корне!

Если бы я знал тогда то, что знаю сейчас, я бы сказал своему боссу: «Простите, сэр, возможно, вы не замечаете этого, но вы никогда не называете меня по имени. Я был бы вам очень благодарен, если бы вы во время работы обращались ко мне в духе взаимного уважения».