Читаем "Я есть кто Я есть" полностью

"Я есть кто Я есть"

Решил я испытать свою душу всяким добром, но и это оказалось суетой. Предпринял я великие дела: настроил себе дома, насадил виноградники, разбил сады и рощи, приобрел слуг и служанок, скопил серебро и золото, вывез драгоценности из соседних стран. Я не отказывал своим глазам ни в чем, чего бы они не потребовали, и взглянул я потом на свои дела, – и вот что я думаю: все суета и ветреные затеи, и нет ни в чем никакого смысла. Я возненавидел жизнь, мне опротивело все, что случается под солнцем, ибо все есть суета, и все – затеи ветреные.

(Жизнь есть суета)

Участь человека и участь скотины – одинаковая: как умирают одни, так умирают и другие. У всех одинаковый дух, и человек не лучше животного. Все суета: все произошло из праха, и все обратится в прах. Кто знает, – дух сынов человеческих восходит ли к небу, а дух животных нисходит ли в землю? Не раз был я свидетелм тому, как над человеком творится насилие. Плачут угнетенные, и никто не утешает их; притесняют несчастного, но никто не заступается за него. И вот решил я, что мертвые счастливее живых. Но счастливее и живых и мертвых тот, кто еще не рождался, кто не наблюдал еще зла, творящегося под солнцем. Приходилось мне также видеть как хоронят грешников, как приносят их к святому месту и славословят там, где они когда-то бесчиностсовали. Вот вся земная суета: с праведниками происходит то же самое, что с грешниками, а с грешниками обходятся так же, как с праведниками. И спрашиваю я: это ли не суета?

И обратил я душу свою к веселью, ибо нет ничего лучшего для человека, нежели пить вино, есть и веселиться. Это и только это оставлено человеку в ниспосланной Господом жизни. Итак, иди, пируй и наслаждайся, и ешь свой хлеб, и пей свое вино, и предавайся радостям любовным с желанной и возлюбленной женой. Иди, пируй, покуда дни не вышли, отпущенные Господом тебе, пока не вышла жизнь твоя земная, наполненная суетой сует.

<p>МУДРОСТЬ ПСАЛМОПЕВЦА</p>

Поэтическая сущность еврейского интеллекта ярче всего проявилась в книге Теилим, т.е. Славословия, сборнике 150 приписываемых царю Давиду псалмов – песней и гимнов – религиозно-лирического содержания. Еврейская традиция, в отличие от христианской, не признает никакого посредничества между человеком и Богом: каждый из людей постигает Бога в непосредственном с Ним диалоге, который каждый ведет на свой лад. Единственное, что требуется от человека – это безоглядная искренность, почему, собственно, людская речь, обращенная к Богу, исполнена то неизбывной печали, то радости и ликования, то чувства неуверенности, страха и одиночества, а то смутного ощущения торжественной близости непостигнутых еще истин. Именно таким человеком и предстает перед нами тот, кто сочинил псалмы Давида, – разнообразным, как дни и часы самой жизни, но всегда одинаково доверенным Богу и Его мудрости, что определяет, согласно традиции, мудрость самого псалмопевца. Вот почему многие из сочиненных им песен включены в канонический свод еврейских молитв. Что же касается философского духа псалмов, содержание его станет более ясным, если свести его к тому особому интеллектуальному переживанию, которое философ И.Кант испытал при прочтении одного из псалмов: "Звездное небо надо мной и нравственный закон в моей душе, – вот две вещи, которые наполняют меня бесконечно обновляющимся чувством восхищения и благоговения".

Псалом 49

Прислушайтесь ко мне, народы мира,

Внимайте, люди, слову моему.

Послушай, стар и млад, богач и нищий,

Я вам открою истину свою.

Я часто говорил себе: "Не бойся

Последних дней и времени суда,

Когда за прегрешения земные

Тебя пытать возьмутся небеса!"

Премудрый смысл любимого реченья,

Созревшего в моей душе, как плод,

Я напою сейчас под звуки гуслей,