Я есть То

В: Мой Гуру — почтенный старец восьмидесяти лет. По философским взглядам он ведантист, а практики, которым он обучает, относятся к пробуждению бессознательных энергий ума и вынесению скрытых препятствий и преград в сознание. Моя личная садхана была связана с одной моей проблемой, идущей из раннего детства. Моя мать не могла подарить мне чувство защищённости и любви, так важное для нормального развития ребёнка. Это была женщина, не подходящая на роль матери, — заезженная тревогами и неврозами, неуверенная в себе, она воспринимала меня как ответственность и бремя, которое она не способна нести. Она никогда не хотела моего рождения. Она не хотела, чтобы я рос и развивался, она хотела, чтобы я снова оказался в её утробе, нерождённый, несуществующий. Она сопротивлялась любому движению жизни во мне, серьёзно боролась с любой попыткой выйти за пределы её узкого круга существования. В детстве я был чувствительным и любящим. Больше всего на свете я хотел любви, но в любви, в простой инстинктивной любви матери к своему ребёнку мне было отказано. Поиск ребёнком своей матери стал ведущим мотивом моей жизни, и я так и не смог вырасти из этого. Счастливый ребёнок, счастливое детство стали для меня навязчивой идеей. Беременность, рождение, младенчество страстно меня интересовали. Я стал довольно известным акушером и помогал совершенствованию метода безболезненных родов. Счастливый ребёнок счастливой матери — таков был мой жизненный идеал. Но моя мать всегда была рядом — несчастная сама и неспособная увидеть счастливым меня. Это проявлялось странным образом. Когда я чувствовал себя неважно, она чувствовала себя лучше, когда мне было хорошо, ей снова было плохо, и она кляла себя и меня заодно. Она как будто так и не смогла простить мне преступление моего рождения и заставляла меня чувствовать себя виновным за то, что я жив. «Ты живёшь, потому что ненавидишь меня. Если ты любишь меня — умри», — это было её постоянное, хотя и беззвучное послание. Так я и провёл свою жизнь, с предложением смерти вместо любви. Заключённый в тюрьму под названием «моя мать», вечный ребёнок, я не смог создать нормальные отношения с женщиной, образ моей матери всегда стоял между мной и другими, непрощающий, непрощенный. Я искал утешения в своей работе, и она принесла мне некоторое удовлетворение, но я так и не смог сдвинуться с точки младенчества. В конце концов я обратился к духовному поиску и придерживаюсь этого пути уже много лет. Но в каком-то смысле это всё тот же старый поиск материнской любви, называется ли это Богом, Атмой, или Высшей Реальностью. Прежде всего я хочу любить и быть любимым. К сожалению, так называемые религиозные люди против жизни и только за ум. Когда перед ними встают жизненные нужды и стремления, они начинают классифицировать, абстрагировать, концептуализировать и подменять своими классификациями саму жизнь. Они просят концентрироваться на концепции и воплощать её. Вместо спонтанной интеграции через любовь они рекомендуют намеренную и трудоёмкую концентрацию на формуле. Будь то Бог или Атма, я или другой, всё приходит к одному и тому же! К тому, о чём можно думать, а не к тому, кого можно любить. Мне нужны не теории и не системы, их много и все они выглядят привлекательно и правдоподобно. Мне нужно волнение сердца, обновление жизни, а не новый способ мышления. Нет новых способов мышления, но чувства могут всегда быть свежими. Когда я люблю кого-то, я медитирую на него спонтанно и мощно, с теплотой и энергией, которыми мой ум не может управлять.

Слова хороши для описания чувств, слова без чувств подобны одежде без тела — они холодные и бесформенные. Моя мать — она иссушила во мне все чувства — мои источники высохли. Могу ли я найти здесь богатство и изобилие эмоций, которые были мне так необходимы в детстве?

М: Где теперь ваше детство? И каково ваше будущее?

В: Я родился, я вырос и я умру.

М: Вы имеете в виду тело, конечно же. И свой ум. Я говорю не о вашей физиологии и психологии. Они — часть природы и управляются её законами. Я говорю о вашем поиске любви. Имел ли он начало? Будет ли у него конец?

В: Я правда не знаю. Он здесь, с самого первого до самого последнего мгновения моей жизни. Эта тоска по любви такая постоянная и такая безнадёжная!

М: В вашем поиске любви что именно вы ищете?

В: Просто любить и быть любимым.

М: Вы имеете в виду женщину?

В: Не обязательно. Друга, учителя, проводника — при условии, что чувство яркое и чистое. Конечно, женщина — это обычный ответ. Но это не единственное.

М: Чего вам хочется больше: любить или быть любимым?

В: Я бы предпочёл и то, и другое! Но я чувствую, что любить — возвышенней, благородней, глубже. Быть любимым приятно, но это не способствует росту.

М: Вы можете любить сами по себе или с вами нужно что-то сделать, чтобы вы могли любить?

В: Конечно же, надо встретить кого-то притягательного. Моя мать не только не могла любить, она ещё не давала любить себя.

М: А что делает человека притягательным? Разве не то, что он любим? Сначала вы любите, а потом ищете причины.