Я это знаю (СИ)

Это звучало ужасно. Спокойный голос, говорящий о сломанных костях лица, как будто речь шла о покупке в магазине хлеба. Первый мужчина, который в основном и говорил, встал, подходя к Сергею. Парень сжался от ужаса. Мужчина нанес несколько ударов ногой, целясь в лицо. Сергей попытался прикрыться рукой, отвернуться, чем спас свою голову. Удары пришлись по руке и по плечу. Он взвыл от боли, и заплакал,осознавая свое бессилие. Боль отключала разум, не давая думать. Еще несколько таких ударов и он начент рассказывать про метки и медальон. Но ударов больше не было. Мужчины вышли, все трое. Но они вернутся, конечно они вернуться. И это была только разминка. Как же Сергею было страшно, неимоверно страшно, ужас сковал его. Ужас и осознание того, на сколько он не в состоянии противопоставить что-то этим безжалостным людям. Оставалось надеяться, что Лиза и Настя поднимут на ноги полицию и его найдут. Призрачный шанс, за который хотелось вцепиться обеими руками.

36.

Люди в квартире ходили, переговаривались. На кухню они не заходили. Бандиты что -то обсуждали за стеной, решали, говорили на повышенных тонах и переругивались. Потом один из них принес Сергею пустое мусорное ведро и бутылку с водой. Забота о пленнике в полной красе. Правда он мимохедом снова ударил его в бок ногой, показывая, кто в дому хозяин. Спустя какое-то время, Сергей даже не мог сказать, сколько минут, часов прошло, стало тихо. За окном уже давно было темно, свет на кухне оставили включенным. То ли забыли выключить, то ли просто им было все равно. Тело болело, думать было трудно. Выхода он не видел никакого. Оставалось надеяться, что девушки сумеют поднять на ноги полицию. Хотя, будут ли люди в погонах искать сразу? Наверное, скажут, что надо ждать день или два, мол, найдется сам пропавший. Он не знал, как это все происходит в реальности. Может быть, Лиза догадается, что в его исчезновение связано с разговором на улице? Вдруг, даже вмешательства полиции не потребуется? Как там сказал майор? Необычные друзья. Так почему бы этим необычным друзьям просто не увидеть, где он? Возможно, они умеют видеть, прямо как сам Сергей? Идеальный вариант, на который не приходилось все же рассчитывать. Тут в оконе кухни кто -то появился, заглядывая очень осторожно с темной улицы в освещенное помещение. С удивлением Сергей узнал мужика в лаптях. Откуда он тут взялся? Но в нем затеплился луч надежды. Уж если хотя бы этот странный мужичок знает, где он, то , возможно, все не так и плохо. Мужчина был трусоват, но вот нашел же его? Сергей взмахнул рукой, показывая осторожно выглядывающему дядечке, что он жив, что он тут. Тут же в боку прострелило импульсом боли, он застонал. Голова исчезла. Только бы он не струсил, только бы он пошел в полицию. Сергей был готов молиться на этого человека, этот атокай был его единственной надеждой на спасение.

Время застыло, в доме не было никакого движения. Наверное, все уехали, надо было надеяться именно на это. Мужчина в лаптях не появлялся. За окном становилось светлее,приближающееся утро пыталось прогнать тьму. Куда спаситель пропал? Он хоть что-нибудь предпримет? Мучительное ожидание, вопросы, на которые нет ответов. Сергей прислушивался, надеясь услышать завывание сирен полицейских машин. Пусть мужик просто сообщит в полицию, пусть он им расскажет, где его искать. Не надо самолично его спасать, лучше всего это сделает полиция. Надо просто поторопиться, пока не вернулись эти опасные люди, которе были очень рассержены упущенной сделкой, сулящей солидные прибыли. И хотя Сергей не имел к этому ни малейшего отношения, они были готовы выместить на нем свою злость. Неожиданно на пороге возник мужчина в лаптях. Сергей пропустил его появление в доме. Он быстро осмотрелся, потом суетливо подскочил к пленнику. Поковырялся проволокой в замке наручников и они раскрылись. Чудо! Сергей был свободен! «Быстрее, надо идти, пока никого нет, они не сильно тебя искалечили?» - шепот спасителя, тихий, словно за стеной кухни находились люди. «Хочется верить, что ничего не сломано», - спасенный узник уже пытался подняться. Да, досталось ему крепко, ребра болели, было трудно дышать, плечо он вообще почти не чувствовал. Но ноги были целы, а все остальное двигаться хоть и мешало, но не слишком и сильно.