Многие болельщики смотрели на них с завистью и восхищением, и лишь милицейские отряды, отправлявшие саппортеров в отделения после каждой игры, остужали их пыл пополнить ряды сподвижников чужеродной социализму субкультуры. Первые мобы по мере сил пытались увеличить численность своих рядов. Так, фаны «Спартака» перед матчем собирались на секторе и громко кричали: «„Спартак“! Все сюда!»
С семидесятыми связана и практика выездов, уже получившая к тому времени в европейском фан-течении статус культовой. Начало ей в Союзе положили фанаты московского «Спартака». Впервые спартачи отправились на организованный выезд в 1977 году: сорок человек с комплектом атрибутики укатили на автобусе в Минск. Вскоре дебют состоялся и у киевской бригады. Уникальной получилась первая выездная акция тбилисских фанатов. В количестве десяти человек они прибыли в Москву, где были немедленно арестованы нарядом милиции, посажены в изолятор внутреннего содержания и на следующий день выдворены из столицы обратно в Грузию.
Фанаты в СССР были сродни героям – им приходилось преодолевать огромные расстояния, чтобы увидеть матч любимой команды в гостях. А ведь при этом в Совдепии делалось все возможное, чтобы не допустить подобных выездов.
Но с того момента, как на пост Генерального секретаря Коммунистической партии Советского Союза вступил Михаил Сергеевич Горбачев, все в корне изменилось. У советских болельщиков появилось куда больше свободы для самовыражения, чем они сразу же активно воспользовались. Ряды фанатов стали пополняться с пугающей для правоохранительных органов скоростью. Теперь молодые люди на трибунах все чаще и чаще позиционировали себя как активные саппортеры. Это выражалось как визуально – в ношении аксессуаров и атрибутики, так и практически. Некоторые московские бригады только на выезды привозили по 250–300 человек. Вполне естественно, что такое число фанатов уже превышало критическую отметку безопасности общественного порядка. При Горбачеве для Советского Союза приоткрылось окно на Запад, и новоявленные советские фанаты наконец узнали-таки, что из себя представляет саппорт в Европе. И тут Союз вздрогнул. «Совки» поняли, что драки являются одним из неотъемлемых компонентов любого моба и любой фирмы.
Столкновения между болельщиками двух разных команд время от времени случались и много ранее. Но это были не спланированные акции, а хаотичные побоища стенка на стенку. Причем обе «стенки» обычно находились в подпитии.
Хотя были исключения из правил. В 1947 году 15 мая сталинградский «Трактор» принимал на своем поле московскую команду ВВС, которая считалась в то время самой «блатной». Она была создана по инициативе сына Сталина (за глаза ВВС называли «ватага Василия Сталина»), и в нее вошли лучшие игроки СССР. В Сталинграде «летчики» вели себя и в гостинице, и на поле весьма некорректно: разгромили несколько номеров и спровоцировали не одну потасовку во время матча. В итоге разозленная местная публика не только забросала московских футболистов с трибун подручными предметами, но и после матча атаковала гостей. В Союзе это был первый инцидент подобного рода.
В 1955 году в Ереване во время игры «Спартак» – ОДО (Свердловск) разгоряченная местная публика атаковала сначала приезжую делегацию, а потом вступила в схватку с милиционерами.
Ожесточенные столкновения между болельщиками возникали и в 1956 году («Динамо» Киев – «Торпедо» Москва), и в 1960-м (ЦСКА – «Динамо» Киев), и в 1961-м («Динамо» Тбилиси – «Спартак» Ереван), и в 1970-м («Торпедо» Кутаиси – «Пахтакор» Ташкент).
Но такого жестокого побоища, которое возникло в 1987 году в Киеве между теперь уже фанатами местного «Динамо» и московского «Спартака», Советский Союз еще не знал.
И та и другая сторона интерпретируют эту акцию по-разному. Вот как описывает ситуацию Сергей, фирмач киевлян, поучаствовавший в той схватке.
«„Мясные“ ходили по центру города. Уже пьяные, на глазах у всех лезли к местным девчонкам, грубо отвечали официанткам в летних кафе. Мы стояли рядом, они нас видели, но ничего не говорили. Теперь я думаю, что они нас провоцировали».
А вот какова версия другой стороны: