Я. Философия и психология свободы

Так кто есть настоящий – Сознание-Я или самосознание-Оно? Все зависит от того, как интерпретировать «настоящее». Каждый из нас, как носитель индивидуального самосознания, несомненно, есть настоящий. Но самосознание возникает лишь с первым вздохом младенца, в миг его рождения как акт рефлексии Сознания, в котором Я узнает себя как очередное, одно из миллиардов Оно. В эмбрионе нет души, есть лишь Сознание, которое еще не знает себя. Но вот младенец явил себя миру, закричал и сам себя услышал. С этого момента он всегда будет слышать себя, осознавать себя как нечто совершенно индивидуальное до самой смерти… своего самосознания. Некогда над храмом Изиды в Саисе было написано: «Никому из смертных не поднять мое покрывало». В этой фразе нет ничего эзотерического, если правильно понять ее. Изида – это Сознание. Покрывало – самосознание, а смертный – носитель индивидуального самосознания. Завеса души стоит между Я и Оно.

Поскольку все мы «подключены» к единому Сознанию – Я, то наши дикие предки, как и мы, имели доступ к любым интуитивным знаниям (в частности, некоторые из них могли бы быть отличными игроками в гольф или футбол). Сама наша способность к познанию совершенно независимого от нас физического мира выглядит невероятной. Какое отношение имеет язык, посредством которого наш мозг воспринимает этот мир, к материи? Об этом твердили еще античные скептики: «не знаем и не узнаем» (лат. ignoramus et ignorabimus). Между словом (именем) и предметом (денотатом) находится непроницаемая психофизическая стена. Именно поэтому, говорит Кант, всякая вещь есть вещь-в-себе. Наше познание вещи есть вымысел ума. Но познание оказывается возможным. Потому что мир (Логос) и есть вымысел Я (Софии-Брахмана, т.е. Вселенского Разума)!

Этот вывод прямо апеллирует к тому, что в философии принято называть Панпсихизмом (от греч. πᾶν – все, ψυχή – душа). В современной космологии панпсихизм выражается через Антропный принцип. Дело в том, что все фундаментальные физические константы, взятые по совокупности, имеют очень узкий интервал допустимых значений, при которых Вселенная в том виде, в котором она перед нами предстает и обеспечивает условия для зарождения жизни, могла возникнуть и стабильно развиваться. Первым эту мысль озвучил американский астрофизик Р. Дик, а окончательно сформулировал космолог Б. Картер, усмотрев в антропном принципе расширение принципа Коперника. Согласно Картеру мы имеем два формально раздельных космологических вселенских антропных принципа – слабый и сильный, которые, в сущности, отличаются друг от друга только тем, что слабый ссылается на множественность миров (как, например, в инфляционной модели А. Гута, где множество вселенных вызревает будто гроздь винограда), а сильный предполагает Вселенную единой и неделимой.

Слабый антропный принцип: во Вселенной значения мировых констант, резко отличные от наших, не наблюдаются, потому что там, где они есть, нет наблюдателей.

Сильный антропный принцип: Вселенная должна иметь свойства, позволяющие развиться разумной жизни.

Эти хорошо откорректированные научные формулировки, конечно же, содержат в себе «секрет полишинеля», ибо всякий ум тут же усматривает спрятавшийся за этой антропной завесой, как за покрывалом Изиды, Божественный Разум.

Историю возникновения религии, мистицизма и эзотерики можно описать так. Для начала представим себе хорошо знакомую каждому из нас ситуацию. Человек потерял в своем доме какую-то вещь. Если бы она была ему жизненно необходима, он бы умер без нее. Но прожить без этой вещи можно. Уже смирившись с потерей, этот человек однажды обнаруживает давно утраченную им вещь. Конечно же, он испытывает радость, степень которой пропорциональна тому, насколько это вещь ему нужна. А теперь усложним ситуацию и представим, что человек забыл, в чем предназначение этой вещи. Эта вещь будит в нем какие-то смутные воспоминания, он понимает, что как-то связан с ней, что она ему нужна, но ее функциональное назначение он уже не помнит. Тогда этот человек кладет вещь на полку и начинает просто любоваться ею, надеясь, что когда-нибудь он вспомнит, зачем она ему была так необходима. Возможно, что при этом он начинает использовать ее не по назначению (гвозди ведь можно забивать и алмазом, если не знать, что из него делают ювелирные безделушки, на которые можно купить фабрику молотков).