Я - Гепард

Газели проявляли до странного высокую активность: группа из 4-5 особей безостановочно гоняла одну, не давая ей покоя. Гонимая сородичами, газель выбежала из стада, и я понял причину столь негативного отношения к ней других - она была белой. Обычные, песочной окраски газели не признавали альбиноса за своего и прогоняли.

Вот кто нам нужен - изгой. Представил подругу - та откликнулась на призыв сразу.

"Заметь его, он в стороне от всех. - я послал Асве образ белой газели. - Хорошая добыча. Гони его".

Загонщица несколько секунд думала, оценивая ситуацию, "мясо" и наши возможности поймать его. Ответ был краток: "Жди".

Улегшись поудобнее, я расслабился. Расслабленное тело как бы течет, ему легко придать любую позу и послать в любом направлении. Поглядел на белого. Альбинос держался особняком. Как там Рай, не выкинет ли какой-нибудь финт? Но он хотел есть, поэтому я мог быть спокоен: голод научит его выжидать момент. Ничто не предвещало бури.

И буря грянула! Для газелей явление Асвы было подобно грому средь ясного дня. Уверенными, длинными скачками пронеслась она через стадо как ураган. Летела, почти не касаясь земли. Я смотрел, на миг забыв обо всем, завороженный ее резвою грацией и силой.

Убегая, белая газель свернула, но выросшая будто из-под земли Мррн прыгнула на нее, испугала и тем самым направила ко мне. Асва не отставала.

Считанные метры были до газели, когда я ринулся ей навстречу. Газель увернулась, но я зацепил ее за ногу. Она упала, поднялась и лягнула меня в голову. Хорошо, что промазала. Асва уже схватила за шею, а подоспевшие на помощь дети висели на боках.

Я держал бедро, перегрызая сухожилия. И вдруг… Не задумываясь о чудовищности своей идеи, сомкнул челюсти на болтающемся перед носом тяжелом кожистом мешке и мощно рванул. Нежная плоть отделилась с легким, хлюпающим звуком.

Для самца это был смертельный шок. Запрокинув голову, он испустил долгий, сдавленный стон и упал, сломленный нашим дружным напором. Он хрипел, трепеща в агонии, а Рай уже поспешно разодрал брюхо и выворотил кишки. Темно-алыми рубинами искрились брызги крови на белой шкуре газели.

Я разжевал и проглотил то, что было в зубах. Сын не ел - жрал, можно было подумать, что, промедли Рай еще минуту - и умрет от голода. Даже отсутствие нижних клыков не мешало ему в диком темпе рвать и глотать мясо целыми кусками. Но я видел его внимательный взгляд: Рай запомнил мой фатальный прием.

Наевшиеся, мы висели на ветках, и мурлыкали так громко и слаженно, что все дерево под нами вибрировало. Забывшие страх падения, дети лежали, привалившись в развилках. Я оглядел семейство - гладкие, холеные, любо-дорого смотреть.

Подойдя к жене, тихо промурлыкал ей пару фраз. Она согласилась. Я лег на самом удобном месте, откуда спрыгнуть с дерева на землю было проще всего. Когда дети захотели спуститься, оказалось, что я сплю у них на пути.

"Мама, отец мешает нам спуститься. - прощебетала Тонка. - Как быть?"

"Прыгайте через него". - ответила Асва. Я не спал, а нарочно лежал поперек ветки, чтобы Асва показала детям, как важно уметь точно рассчитывать движения и прыжки.

Дерево имело два ствола. Жена махнула через меня на соседний ствол, и уже с него на землю. Тонке и Раю легко удалось повторить мамин прыжок, а Мррн отыскала свой подход к решению проблемы - перешла, ступая по спине.

Беда подкралась, когда не ждали - заболела Мррн. Сначала я не придал значения ее недомоганию, но скоро заметил, что у нее поднялась температура, нос стал холодным, а когда она зевала, видны были десны - очень бледные.

По моей просьбе Гринни аккуратно укусила Мррн за ухо во время сна, исследовала кровь, затем поискала в сети на базах ветеринарных лечебниц. Научное название мне ни о чем не сказало, но я впал в страх, узнав, что тяжелые случаи заканчиваются смертью. А Мррн "летела в разнос".

Четыре дня она мало ела и не играла. Ложилась отдельно, понимая, что с ней не все в порядке и не желая причинять нам беспокойство - а ведь любила быть в компании. Похудела, шерсть стала тусклой, появился характерный запах больного животного.

Мы голодали - травоядные уходили, а мы не могли ходить долго и далеко - Мррн тащилась за нами на одеревеневших, негнущихся лапах, и у нас не хватало духу просто бросить ее - хотя бы затем, чтоб выжить самим.

Вновь передо мной встал мучительно-тяжелый выбор. Это участь всех, обладающих расширенными или неординарными возможностями. Им всегда приходится выбирать между естественным ходом событий и своей способностью повлиять на этот ход. Выбирать между "как должно быть" и своим "я хочу, чтобы было так". Я должен оставить все как есть - или снова взять за горло собственную песню, опять идти против естества, навязывая Природе свою волю, свое "эго". У меня не было выбора, когда антилопа, лягаясь, разбила мои ребра; когда похищенные дети томились в клетке, а браконьеры в это время спорили, кого из них поставить на кон. Мне пришлось выбирать, когда умер Рай. Если бы все шло своим чередом - детей и подруги у меня не было бы.