Я Гордый

— Братик, тебе хана, — тут же отозвалась мелкая. — Как только об этом узнают, к тебе очередь из высокородных дур выстроится аж до Ханьской империи!

— А если так? — спросил отец, и сестры тут же скривились и чуть согнулись, будто их что-то придавило.

— Что — так? — уточнил я, вытягивая его кружку в подобие бокала.

— Значит, родовой камень на тебя не действует, — задумчиво сказал он и, видимо, отключил его действие, потому как сестры сразу заулыбались, с восторгом глядя на меня. А я уже вошел в раж.

Безжалостно оторванная золотая пуговица с рукава поплыла, и через мгновенье передо мной лежала маленькая заколка в виде ворона, которую я подарил Кате.

Писк счастья и уверения, что я самый лучший, были мне наградой. Но меня эта последняя манипуляция ослабила так, что я почувствовал тошноту. Видимо, чуть перестарался. К счастью, это сразу прошло, но легкая слабость пока осталась.

— Тебе я тоже подарок сделаю. Но чуть позже. Похоже, это много сил забирает.

— Да больно надо. Можешь не делать, -гордо отозвалась Лиза с таким видом, что было ясно — попробуй не сделай, и тебе не жить.

— Пап, что делать будем? И вообще, что скажешь? — спросила Ольга.

Отец, напряженно следивший за моими манипуляциями, вдруг расслабился и улыбнулся.

— Что делать? Праздновать, конечно.

— А это разумно? — тут же удивилась она. — То есть, ты хочешь обнародовать эту информацию?

— Конечно. Но не сразу. Надо все проверить. Но если это то, что я предполагаю…

— А что ты предполагаешь?.. — с любопытством подалась вперед Катя.

— А вот на ужине и узнаешь. А пока все молчок. И идите уже собирайтесь. Через три часа прием.

— Ваше Высочество, — будто из-под земли появился Антип.

— Чего тебе надобно, старче?

— Помочь вам одеться…

— Сам справлюсь, чай не маленький. Мои вещи готовы?

— Готовы, но не положено так.

— У меня на то, что положено, давно положено. А поможет мне… Да хоть вот эта красотка.

На ловца и зверь бежит. Мимо нас, постаравшись слиться со стеной, на цыпочках пробиралась давешняя служанка.

— Ваше Высочество!!!

— Антип, иди к себе. Уверен, тебе есть чем заняться. Можешь на меня опять жалобу отцу написать. Свободен.

Глядя вслед удалявшемуся деду, стоившему из себя обиженку, я совершенно не испытывал раскаяния.

Ну а что, я злопамятная скотина и стукачей не терплю. Мог бы сначала со мной поговорить, а после бежать и жаловаться отцу. Да и вообще, всегда приятней, когда тебя одевает красавица, а не старый дед.

— Кар-р-р-р, — спикировал ко мне на плечо ворон и потерся головой о шею.

— Ты ж моя птичка, — умилился я. — Тебя покормили, напоили, злобный котяра не заявлялся? Нет? Вот и славно. Теперь к тебе — как звать?

— Марина, Ваше Высочество, — сделала она реверанс, не поднимая головы.

— С этого момента повышаю тебя до личной служанки. Кому там надо об этом сказать, скажи, если надо где расписаться — распишусь. Попробуют обидеть, сразу говори мне или Карычу. Он свой пацан и всегда знает, где меня найти. А теперь, если не трудно, помоги мне одеться, а то я вообще ничего не могу понять, куда и что, -заявил я, разглядывая церемониальный костюм с множеством застежек, карманов и запонок. Поверх него лежала тяжелая, явно золотая цепь, и от одной мысли, что мне ее придется целый день таскать, становилось плохо.

— Конечно, Ваше Вы…

— Марин, давай так, когда мы наедине, зови или по имени-отчеству или просто Сергей. А то от этих высочеств меня уже тошнит.

— Так нельзя… — испуганно начала она, но наткнувшись на мой взгляд, поклонилась. — Как прикажете, Сергей Дмитриевич.

— Вот и чудненько. А теперь, Марина — сладкие губки, покажи, как надо, а я, может, позже покажу, как умею.

В общем, раздевание, а после одевание меня любимого растянулось почти на час. В это входила прическа, всякие ароматизаторы для моей, замечу, чистой тушки, ну, и натягивание на меня жутко неудобной одежды. Я плевался, хотя не матерился — при даме нельзя, пусть и очень хотелось, — злился на ворона, который мне ни разу не сочувствовал, а только ржал на своем птичьем. Вот точно всем потом растреплет, и меня даже птицы уважать не будут.

В общем, муки облачения царственной персоны в подобающий ее величию костюм были закончены в рекордный срок — уложились в час. А потом меня ждал жуткий облом, потому как я поторопился. До приема оставалось еще два часа, а значит, время страдания в этой одежде увеличилось.

Чмокнув для поднятия настроения служанку, я отправился в пешее эротическое по дворцу в сторону… да черт его знает, в какую сторону! Просто пошел вперед, злясь на весь мир.

К сестрам соваться не стал — у них там всякий макияж, прически, укладки. Только появлюсь — визгу будет на всю округу. К отцу тоже — он, наверное, медитирует, речь готовит или бухает с генералами, да министрами.

Маму отвлекать нельзя, потому как она у меня дама ответственная, а тут я с таким безответственным лицом. Вдруг ей мой прикид не понравится и она отправит меня переодеваться? Знаем, плавали. А второй раз я этих мучений не переживу. Поэтому к маме ни ногой.