Я — Господь Бог

По дороге Вивьен выдержала еще более серьезное испытание — разговор с Белью. Ей многого следовало добиться от него, ничего, однако, не раскрывая. И она понадеялась, что уважение, которое питал к ней начальник, достаточно велико, чтобы он поверил ей и разрешил сделать то, что она попросит.

Капитан ответил после второго гудка усталым голосом:

—  Белью.

—  Привет, Алан, это я, Вивьен.

—  Была в Вильямсбурге?

Прямо и решительно, как всегда. С тревогой, от которой уже недалеко и до нервного срыва.

—  Да, ничего не нашла в квартире. Наш Уэнделл Джонсон и в самом деле жил словно призрак — и у себя в доме, и вне его.

Молчание в ответ было выразительнее всякого ругательства. Вивьен продолжила:

—  Но появилась новость из другого источника. Очень важная и определяющая. Если нам повезло.

—  Как это понимать?

—  Можем взять человека, который взрывает заложенные бомбы.

В ответ прозвучало удивление и недоверие:

—  Ты серьезно? Каким образом?

—  Алан, положись на меня. Пока больше ничего не могу сказать тебе.

Капитан заговорил о другом. Вивьен по опыту знала, что таким образом он берет тайм-аут для размышления.

—  Уэйд по-прежнему с тобой?

И если он ожидал услышать по громкой связи приветствие Рассела, то, конечно, очень удивился словам Вивьен.

—  Нет, он отказался работать дальше.

—  Ты уверена, что он никому ничего не скажет?

— Да.

Нет, я ни в чем не уверена, когда речь идет об этом человеке. А самое главное — это он больше не уверен во мне…

Но сейчас неподходящий момент, чтобы разговаривать и тем более думать об этом. Капитан воспринял ее сообщение как хороший сигнал. И при мысли о возможном аресте приготовился действовать немедленно.

—  Так что я должен делать? И самое главное — что собираешься делать ты?

—  Приведи в боевую готовность полицию Бронкса. Пусть будут на связи завтра с двух часов дня на шифрованной волне и действуют согласно моим указаниям.

Ответ прозвучал весьма убедительный:

— Ты ведь знаешь, что подобное требование — это билет только в один конец, не так ли? Начальник Департамента приклеился ко мне, как мидия к скале. Если полиция начнет какие-то действия и не будет никакого результата, мне придется давать тысячи весьма и весьма затруднительных объяснений. И в этом случае наши головы уж точно полетят.

—  Я все понимаю. Но это единственный путь, какой у нас есть, единственная надежда остановить его.

—  Хорошо. Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

—  Я тоже надеюсь. Спасибо, Алан.

Капитан выключил связь, и она осталась одна на пути к прощанию.

Точно так же, в одиночестве, она возвращалась в Нью-Йорк, увозя в душе память, которая никогда не померкнет.