Я, говорит пёс

Что мне оставалось делать? Пришлось смириться, но я очень тосковал. Сторожа взяли меня в свой домик и разрешили спать в коридоре, около их спальни. Там было неплохо. Я оценил всю прелесть моей новой жизни, в которую ворвались лесные ароматы, трава и прогулки безо всякого поводка. Но наш дом был пуст, а домик сторожей — далеко не так уютен, как парижская квартира. Через некоторое время сторожиха стала чаще ходить в мой дом, и я ходил с ней. Она мыла полы, проветривала комнаты. Я очень боялся встретить там чужих людей. Я даже обошел все комнаты, но там никого не нашел. Я с наслаждением вдыхал знакомые запахи, но каждый раз приходилось покидать этот рай и возвращаться в домик сторожей. Однажды она, как обычно, впустила меня в дом и — о чудо! — стала готовить еду. Я с радостью принюхивался к ароматам, идущим от кастрюль. Она накрыла в столовой. Я сразу понял, что они скоро приедут, лег на траву возле ворот и стал ждать. С тех пор как только начинаются кухонные приготовления, я выбегаю во двор и жду, когда раздастся шум их машины. Они называют машину «богиней» за ее плавную, царственную «походку». Как только колеса «богини» заезжают на гравий, я бросаюсь навстречу, едва не сшибая с ног первого, кто выходит. Попутно я немного царапаю кузов; это от того, что совершенно теряю голову от безумного приступа радости. Я прыгаю, кладу лапы им на плечи, лижу всех подряд в лицо. Мы так счастливы, что видимся вновь. Но встреча наша будет недолгой, и я знаю, что в воскресенье вечером они снова оденутся в «городское», и «богиня» увезет их от меня, а я сразу же после ужина поплетусь спать, скрывая свою грусть. Если мне предлагают сахар или печенье — я отворачиваюсь: пусть не думают, что меня так легко утешить. Пусть едут, если это необходимо, а я снова буду их ждать.

МЕДАЛЬ

Был и в моей жизни звездный час, и я немного погрелся в лучах славы. Представьте себе, какие чувства можно испытать, когда тебя награждают медалью.

Был объявлен конкурс на звание самой красивой собаки. Садовник предложил внести меня в списки участников. Они нерешительно заулыбались, но садовник настаивал, он был уверен, что я самый красивый, и поэтому непременно стану победителем. За эти добрые слова я лизнул ему руку. Больше об этом не говорили, но в одно прекрасное воскресенье меня стали готовить к конкурсу.

Меня причесали, приговаривая, что я самый красивый пес на свете. После этого все внимательно следили за тем, чтобы я не испачкался и не залез в пруд или в навоз — мои любимые дачные развлечения, — я даже предпочитаю их домашним коврам. Меня напоили и накормили. Они с ума сошли, я никогда не ем так рано! Мне надели новый ошейник: от него приятно пахло кожей, но он был слишком жестким. Меня опять похвалили и снова причесали. И вот мы с садовником сели в машину. Приехав в соседнюю деревню, Шатонеф-ан-Тимере, мы оставили у дороги машину и вышли на огромное поле: прекрасное тенистое место, трава, толпа людей и собак. Там записали мое имя и мой возраст, и мы отправились на указанный нам зеленый квадрат. Я сел. Какие-то люди беседовали с садовником, разглядывая меня. Меня даже погладили. «Это добрый знак, — подумал я, — я нравлюсь им больше других собак». Среди собак было несколько овчарок, маленькая забавная левретка — я еще вернусь к этой особе; боксеры, несколько кокер-спаниэлей, но ни одного сеттера. Я зевал от скуки, потому что не мог свободно распоряжаться собой. Было бы очень интересно поболтать с друзьями-собаками и расспросить их о том, как они живут. Я издалека увидел Мальчика и одну нашу знакомую, они разговаривали с садовником. Мальчик убежал, а мне было приказано остаться. Что за глупая игра? Если я самый красивый, так зачем морочить мне голову: не лучше ли сразу это объявить и отпустить всех по домам? Посреди поля стоял длинный стол, за которым сидело несколько господ. Взгляды их были строги и придирчивы. Владельцы собак по одному подходили к столу, показывали своих собак, заставляли их пробежаться. Ужас какой! Это что, экзамен? Неужели меня заставят отвечать? Я ничего не знаю! Мальчик прошелся со мной по полю, а затем предложил воды. У меня пересохло в горле, но я отказался пить незнакомую воду из незнакомой миски. Она подошла и взяла меня за поводок. Кажется, моя семья тоже будет отвечать на экзамене.