Я и это переживу

– Я ничего плохого думать не хочу, ну что ты специально его на ночь куда-то там уводишь. Но осторожнее там будь. Я не дурочка.

– Да, конечно, не беспокойся, Женя.

Женя неохотно отключилась, она, видимо, не против была бы ещё рассказать о долге Васи, как семьянина и своей бдительности в деле охраны семейного очага.

Марта решительно отправилась к телевизионщикам. На двери их редакции висела табличка: «Телевизионные деятели искусств. Отдел из жизни привидений».

Помнится, когда поклонники канала подарили эту реликвию любимым журналистам, и Самуил увидел ее на двери, он горестно вздохнул: «Вот что подумают гости наших программ? Серьезные эзотерики, между прочим. Что мы тут с вами на советских мультиках контакты с параллельными мирами изучаем!» Через неделю на двери монтажной появилась гордая табличка: «Точка сборки». Для контраста.

Васю пришлось поискать. Он дрых в студии, прямо на диванчике для гостей.

Марта взяла киношную хлопушку, которая служила для красоты. Кино-то они тут не снимали. Хлопнула от души.

– Подъём! – заорала так, что, наверное, все студийные призраки перепугались.

Вася подскочил и захлопал глазами.

– А? Что? Эфир?

– Нет, блин. В засаду идём. Зелёных человечков выслеживать. Ты какого лешего меня подставляешь перед своей женой?

– Я? А чего я?

– Мне звонила она сейчас. Говорит, я с тебя не слезаю, по ночам в разведку с тобой хожу. Дозором!

– А, это, – Вася пригорюнился. Лицо его носило следы помятости. Явно ночевал он не дома. Да ещё и перегаром от него хорошо так попахивало. Слава создателю, на съёмки с ним не ехать. – Ну, с ребятами мы тусим. А Женька… не пускает она, понимаешь?

– Ты в своей семейной жизни сам разбирайся. Если мне твоя благоверная ещё раз позвонит, я блеять не буду. Понятно?

Марта сама не заметила, что заговорила подобно Евгении.

– Прикрывать тебя больше не стану. На первый раз промолчала.

– Спасибо, Марь.

Нет, ну что за день. Час от часу не легче. Марта созвонилась с Тарой, вечером они встретились в парке. Они неторопливо прогуливались по весенним дорожкам. Деревья уже оделись в листву, в воздухе витал запах надежды. Она слышалась в пении птиц, в шелесте веток, ощущалась кожей. Почему именно надежды? Для Марты всегда весеннее пробуждение природы было связано с нею. Мир открывает глаза после зимней спячки и надеется, что всё плохое осталось в прошлом, замёрзло, а потом растаяло. А потом из-под толщи сугробов проявляется не что-то волшебное, а прошлогодние залежи собачьего дерьма, рядом наваливается свежее, и надежда смущённо уползает в свою норку. Марта хорошо понимала любителей и защитников собак, но никак не могла спокойно примириться с плодами этой любви. Так, не туда у неё мысли завернули. Речь шла о весне, ну какие ещё собаки?

– Почему так получается? – спрашивала Марта вроде как у Тары, но на самом деле, у себя самой. Или у Вселенной. – Ведь история звучала так правдоподобно. Но на деле – нет таких домов, таких людей. Амвросий, Агния и Клара Чепраковы в 1963-м и ранее не жили в Ангарске. Были другие Чепраковы, но по описанию не подходят, да и слишком далеко от нужного места.

– Я не верю, что история Матвея – вымысел, – сказала Тара. – Мои опыт и интуиция кричат, что он не обманывал, и не мог сильно ошибаться. Ему просто не откуда такое взять было. Должно быть объяснение, Марта.

– Я посмотрю документы, которые мне дали. Попробую ещё позвонить кому-нибудь в Ангарске. Поищу города с созвучным названием. Вдруг он вспомнил не так.

Тара кивнула.

– Если будет нужно, я тебе помогу. И можем ещё раз с Ниной и Матей встретиться.

– Я бы хотела с ними увидеться, когда смогу что-то обнадёживающее сказать, – призналась Марта. – Очень уж мне Нину жаль, прямо сердце сжимается.

Она переживала уже даже не за статью. Ей важно было рассказать эту историю себе, Нине и Матвею. И поэтому Марта по вечерам после работы зарывалась в бумаги, делала пометки. Но пока ничего полезного не находила. Рано-рано утром, с учётом разницы в пять часов, она звонила в Ангарск, пытаясь хоть как-то подтянуть реальность под свой запрос.

– Нет у нас никакого Дома наук, барышня, – с разочарованием говорил очередной собеседник. Чувствовалось, что ему хотелось помочь и где-нибудь разыскать нужное здание, но увы. – В том районе, какой вы запросили, у нас вообще лесной массив расположен. И в шестидесятые годы там точно так же и было. Что прошлого века, что позапрошлого.

«Точно, – вдруг подумалось Марте. – Я рассматриваю шестидесятые годы XX века. А что, если Амвросий и Агния с Кларой жили в XIX-м?»