Я и мои истинные (СИ)

— Надеюсь, вам у нас нравится, достопочтимый скир, — сдержанно обронил император, также недовольный этой оговоркой. — Перемирие с Саарганишем — то, о чем мечтали наши предки. Благой знак на пути к процветанию.

— Правда, что ли? А я вот помню вашего деда, который любил говорить, что нет ничего более веселого, чем сгорающий в печи паук. Вроде бы от пламени мы начинаем свистеть.

— К счастью, те времена прошли. Теперь драконы верят, что можно найти иной путь.

— Неужели?

Идрис плотоядно улыбнулся. Как только он приблизился, собираясь посмотреть Аттису в глаза, из-за трона выскользнула серая тень. Воин, охранявший императрицу, перегородил ему путь. У него были кроличьи уши, но маскировка в виде белой маски с прорезями для глаз не смогла обмануть — это был Тициан. Наемник, которому даровали прощение. Так вот куда его отправили после моих слезных просьб…

— Прошу вас вернуться на положенное место, — раздался из-под маски глухой голос.

И ведь Аттис верно рассчитал: клыков не видно, а все остальное легко обманет ожидания нападающего, решившего, что он имеет дело с травоядным оборотнем.

— Как все строго, — Идрис поднял руки в защитном жесте. — Я просто хотел выразить благодарность, ведь мы с императором до сих пор толком не знакомы, хотя я нахожусь в столице столько времени. Но, пожалуй, оставим дела до вечера.

Он поклонился и отошел — вот только не к сопровождавшим его паукам., а прямо ко мне. Как ни в чем не бывало занял пустующее сиденье сдвоенного кресла, облокотившись на резную ручку.

Ну все, приехали.

Скоро весь двор заговорит о том, какой я магнит для проклятых или о моих странных фетишах. Или о фетишах и магните одновременно.

— Что? — удивился Идрис, игнорируя скрежет зубов моего супруга. — Надо ведь как-то расшевелить это болото!

***

Долго ждать делегацию из Багрота не пришлось.

Буквально через полчаса слуги сообщили, что странные блестящие монстры прошли через южные ворота и приближаются к дворцу. Мы с Лирой — как и положено «послушным» девушкам — улизнули из-под надзора, чтобы посмотреть на диковинку.

— Обидно признавать, но я лишилась благосклонности императрицы, — без особой грусти заметила лисичка, пока мы поднимались на балкон.

— Что так?

— На Бринну сейчас жутко давят, почти довели ее до паранойи — мол, ты ее место займешь. И я под раздачу попала. Нельзя ведь наложнице Аттиса просто так дружить с его первой любовью. Глупый бесполезный дракон — не способен пострить своих слуг, фу!

— Клан кроликов слишком алчен. Никто из нас не претендует на престол.

— Вот-вот. Я их советнику так и сказала — да у вашей дочери было больше контактов с Соней, чем у императора!

О небо, а ведь верно. Я действительно ее целовала. Правда, чтобы разозлить Аттиса, но поступок от этого краше не становится. Переглянувшись, мы с Лирой обнялись. Наш дружный хохот спугнул стайку птиц, притаившихся на потолочной балке.

Все еще хихикая, Лира приблизилась к мозаике и отодвинула одну из секций:

— Гляди-ка. Что за жуть!

И хотя я ожидала чего-то подобного, все равно удивленно замерла. На территорию драконов в сопровождении клана волков въезжала вереница округлых металлических машин с стеклянным центром. Внутри сидели оборотни. Они управляли техникой… самой настоящей развитой техникой.

— Технологии предтеч, — прошептала я восторженно.

Мы быстро спустились обратно в атриум, так как голос Каина в моей голове становился все более недовольным. Часть свиты уже вышла наружу, желая во всех подробностях рассмотреть заморских гостей.

— А что у тебя с тем жутким белым пауком? — внезапно спросила Лира. Я не удержалась и поморщилась. — Нет, ты не подумай, я не осуждаю. Выбраться из подземного царства — уже подвиг. Просто он на тебя так смотрел, да еще и поселился у вас дома в статусе гостя… Может, мне распустить слух, что многоноги приняли перемирие из-за тебя?

— Господи! Только не это!

— Сплетничать все равно будут, — рассудительно заметила она. — Но уже в ином ключе. Например, про возможный сговор. Лучше пусть считают, что скир опьянен любовью, а не желанием захватить наши земли, м?

Какой-то выбор без выбора. Как раз в духе Идриса.

Махнув рукой, позволила рыжей интриганке делать все, что в голову взбредет. В делах дворцовых она куда подкованней меня.

Короля Багрота звали Шиасад-ан-Маару. Это был статный пожилой лев в роскошном цветастом наряде, с браслетами на когтистых руках и черной гривой, смягченной маслами. Он зашел внутрь с таким видом, будто и не покидал своих владений. Множество слуг — львов и гепардов — несли сундуки с дарами и пряностями.

Сначала все шло хорошо.

Аттис поприветствовал его, восхитился диковинными механизмами и представил свое ближайшее окружение. Но когда пришла моя очередь кланяться, случилось нечто странное. Король на мгновение утратил контроль, позволив звериной ипостаси выглянуть наружу. Мы смотрели друг на друга несколько секунд, растянувшихся на вечность.

И я все поняла.

Он знал ее. Мою мать. Не мог не знать. Так разглядывают лишь лицо того, кого любят и ненавидят одновременно.

«Мышка» — меня сразу же заслонили плечом от возможной угрозы.