Я и мой король. Шаг за горизонт

А на ощупь она… я понимаю, что это сон и в реальности так не бывает, но под ладонями ощущалось нечто, похожее на теплую мягкую шерсть, которую хоть и можно пропускать сквозь пальцы, но она все же имеет края и уплотняется к середине. Страшно не было, было весело.

Мы быстро оказались над землей, восседая на кудрявом облачке, которое поднялось выше собратьев и заложило вираж, спускаясь ближе к поверхности. Пролетело вдоль реки, над мельницей, над пастбищем со стадом коров и овец, нырнуло под дымчатые конструкции Туманного моста, спланировало с обрыва водопада по радужным брызгам и наконец вынесло нас к огромному замку, возвышающемуся в центре… города. По улицам сновали люди.

— Что это? Откуда столько народу? — удивилась я.

— Элиа натащила умирающих из госпиталей. Тех, кто потерял тело, но чью душу она успела переправить сюда. Я говорил, что это плохая затея, но сестра упорно продолжала это делать. Мне было совершенно не до того, Нэль отказался устраивать здесь филиал Лаэнтера и брать бразды правления в свои руки. Поэтому у них тут все запутанно. То вече, то выборный совет. Потом приходит кузнец, старейшина по праву, и разгоняет эту самодеятельность. Хранитель стал кем-то вроде божества, к которому обращаются с особыми просьбами. Хотя он и без того обеспечивает их всем необходимым. Элиа устраивает свидания с родными, а я выступаю в роли великого Творца, о котором все знают, но которого не решаются побеспокоить.

Мы опустились на одну из башен замка, потому как Дэн обмолвился, что в городе не появляется во избежание ненужного ажиотажа. В замке, окруженном рвом и обнесенном крепостной стеной, любимый пообещал интересную экскурсию. Пока мы спускались по винтовой лестнице, подробно просвещал:

— Вход сюда ограничен — территория хранителя. Здесь он творит. По настроению пускает любопытствующих в галерею, а сам внимательно наблюдает за их реакцией. Впрочем, людям всегда нравится. Тогда Нэль выбирает, кому подарить очередной шедевр, и телепортирует его прямиком в дом счастливца. По-моему, удовольствие от процесса получают обе стороны.

Мы вышли в коридор, а из него попали в череду больших залов. Этаж был полностью завешан картинами.

— Ух ты! Это все его?

— Да, Нэль достиг в искусстве примечательных успехов.

— Очень здорово!

Я пошла, разглядывая пейзажи и сюжетные композиции — яркие, солнечные, от которых улыбка непроизвольно трогала губы.

В торце последнего зала была дверь, от нее будто ареол света исходил.

— Здесь святая святых — мастерская художника, а в ней — действительно достойные твоего внимания полотна. — Дэн прикоснулся к створке, приглашая войти.

Не успела я даже взгляд кинуть за дверь, как что-то застелило глаза. Зрение прояснилось только спустя минуту. Только стояли мы уже не в каменном зале замка, а в исходной точке — среди цветущего сада.

— Что это, Дэн? Почему мы здесь?

— Ух ты! Похоже, хранитель категорически против того, чтобы мы посещали мастерскую, — иронично заломил он в ответ бровь.

— Нехорошо вышло, надо было спросить разрешения.

— Мне? С чего бы? Я там регулярно бывал, и далеко не всегда с ним. Мы вернемся, я тебе хотел показать одну вещь.

— Не надо. Ты бывал, но не я.

— Думаешь… О-о-о! Ладно, в другой раз. Тогда… куда бы ты еще хотела сходить?

Я чуть не сболтнула, что мечтаю искупаться, но раз Нэль за нами бдит, будет ли ему приятно видеть это? По той же причине мы сознательно не шли дальше поцелуев. Не хочется мне, чтобы над нами кто-то свечку держал. Особенно Нэль.

Поэтому мы просто валялись в траве, и Дэн учил меня формировать из облаков разные фигуры и образы. Не скажу, что прогресс был полный, но нечто собакоподобное под конец мне удалось сделать.

Утром, едва открыв глаза, я поняла, что за окном что-то не так. Освещение какое-то… особое. Чувство узнавания росло по мере приближения к балкону. Выглянув наружу, я ахнула: насколько хватало глаз, все было покрыто ровным ковром сверкающего голубоватого снега.

Моя утренняя команда, впервые за последние дни явившаяся одевать меня, находилась в возбужденно-приподнятом настроении. Только и разговоров было, что о не виданном здесь в таком количестве снеге и об обещанных королем загадочных увеселениях по случаю дня зимнего солнцестояния — Поворота к лету, как говорили в народе, или, по-нашему, Нового года. Смена года по их календарю происходит на двадцать третий день зимы. А нынче в мою честь праздновать его решили совершенно нетрадиционным способом и особо пышно. Ай да Дэн!

Завтракали мы в узком семейном кругу — по местному обычаю. И тут меня ждали сюрприз и, кажется, разгадка вопроса о взаимоотношениях моего мужа и его сестры. Камнем преткновения был четырехлетний принц Илан — сын Элиа. Эта мелкая козявка, наряженная в бархатный камзол, короткие штанишки и расшитый драгоценными камнями берет, имела кинжал в ножнах на боку, милую мордашку и острый язычок. Мы встретились в переходе между покоями по дороге на завтрак.