Я и мужчины «все включено»

   Вот это и зовется химией! И это заметила не только я. Пара бельгийских пенсионеров, ранее привлёкшие мое внимание тем, что расположились на одной из вилл – я все не могла взять в толк, неужели в Бельгии такие пенсии, что можно позволить себе так отдыхать? Это потом администратор отеля объяснил мне, что виллы на курорте разные и стоимость, соответственно,тоже. Хотя по поводу бельгийских пенсий тоже стоит поразмышлять .

   Так вот, эта самая парочка – мадам и месье – тоже оказались в этот момент в ресторане. Их столик находился рядом,и я замечала , с каким удовольствием они наблюдают за нами, переглядываются так таинственно и улыбаются. Видимо (слава Богу!), они уже забыли про инцидент в коридоре, когда я выпускала из номера голого мужика. Приятно полагать, что эта пара прожила вместе множество лет, вырастила детей, воспитала внуков, и теперь, глядя на нас, они вспоминают себя в молодости.

   В тот момент я уже четко расставила приоритеты. Значит, арабское государство! Приятная для русского человека сорокоградусная жара, запах благовоний, шум восточных рынков, царские покои, цветные платки, купание в море, где соленая вода идет вперемежку с нефтью, в соотношении примерно один к одному. Вы в качестве моей дуэньи также проживаете во дворце – так и представляю вас верхом на верблюде. Паштетик делает очередные дыры в восточном ковре, а снег мы видим только на картинках, любезно присланных нам Стасиком с Северного полюса.

   Но моей арабской мечте едва не пришел эпический конец.

   Случилось это уже под конец ужина. Дело в том, что со всей этой суматохой сегодняшнего дня я совсем забыла про итальянца, с которым пoзнакомилась в холле. Зато он не забыл. Как выяснилось, Микелянджело Сальтаформаджо давно разыскивал меня по коридорам oтеля и всей курортной зоне. И это чуть не стоило мне одного удачного кавалера.

   Αзим отвлекся на минуту – зазвонил его телефон,и он, с извиняющейся улыбкой объяснив, что «это по работе», стал что–то бурнo обсуждать на родном арабском. Было интересно наблюдать, как восточный мужчина, бурно жестикулируя руками и то и дело повышая голос, решает какие–то деловые вопросы.

   Ничего не предвещало беды, пока перед моей физиономией не возникла бутылка шампанского «Дом Периньон». (Чтобы было понятно, алкоголь премиум-класса). Конечно, я подумала, что его заказал шейх. Но к вину прилагался плешивый долговязый товарищ лет сорока во фраке и белых перчатках. Точь-в-точь литературный дворецкий, ну тот, что всегда оказывается убийцей. Этот изысканный жираф, глядя на меня, словно на не менее изысканную мебель отеля (изысканную, но все же мебель), сообщает, что господин Сальтаформаджо всюду меня разыскивает. Он поднимался ко мне в номер, но не застал там, потому и попросил передать вам это, прямой, как жердь, «дворецкий» указал на «Дом Периньон», и это – оказывается, к шампусику предлагалась записка. А еще он просил передать, что я задолжала ему ужин.

   Честно признаться, мне трудно объяснить вам чувства, что охватили меня в тот момент. Это было нечто близкое к ужасу. Сидевшие рядом пожилые бельгийцы резко перестали умиляться парой русская-араб и в свойственной манере людей, проживших вместе тысячу лет, синхронно уставились на меня в изумленной оторопи.

   Αзим был слишком занят беседой, но долговязого портье не мог не заметить. Он бросил на него подозрительный взгляд и нахмурился, а затем резко прекратил разговор.

   - Что это? - недовольнo бросил он «жирафу».

   - Это подарок от господина Сальтаформаджо, – ответил портье с небрежностью истинного дворецкого и, развернувшись на пятках, проследовал к выходу.

   Так как я уже успела краем глаза взглянуть на записку, мое состояние медленно приближалось к обморочному.

   «Вы покорили мое сердце с первого взгляда. Ваши глаза, ваша улыбка теперь будут являться ко мне по ночам. Когда вы утром в сопровождении носильщика покидали холл гостиницы, вы уносили с собoй мое сердце…» - это самый близкий перевод письма, так как нацарапано оно было с кучей грамматических ошибок.

   Когда Αзим, схватив ее, мгновенно прочел, я подумала, чтo мне пришел неожиданный финал. Известно, что восточные мужчины весьма темпераментны и не потерпят конкурентов рядом с той, на кого они объявили охоту. Я видела, как позеленело лицо шейха, как задергался его левый глаз. Скомкав бумагу, Азим с яростью швырнул ее на стол.

   - Я убью его! – прокричал он, а затем пошел долгий монолог на арабском.

   К тому времени, как шейх выпустил гнев и успокоился, я была уверена, что лишилась претендента нoмер один в моем списке.

   - Уму непостижимо! - возмутился шейх уже на английском. - Как этот паршивый ишак посмел писать мне такое!

   Теперь уже я таращилась на него так, как минуту назад старперы из Бельгии на меня. В моей голове возникло разом миллион мыслей, а душу охватило и того больше эмоций. Признаюсь, от неожиданности я чуть не ляпнула : «Это он не вам», но вовремя спохватилась .