Я и оборотень

У самой кромки медведь замер и втянул носом воздух. Поселок пах глубоким предрассветным крепким сном, и остывшими кострами. Даже самые первые петухи еще спали на своих насестах, и лишь звезды размеренно мерцали на чистом летнем небе, соседствуя с молодым месяцем.

Рита задремала у него на спине, но очнулась сразу же, как только он остановился.

— Почему мы не идем дальше? — раздался ее сонный голос, вперемешку с зевком.

Это и послужило сигналом — Гордей ступил на поле. Тут он прибавил скорости, чтобы как можно быстрее преодолеть открытое пространство и затеряться в кустах, что отделяли поле от поселка. Там он обернулся, посмеиваясь про себя, с каким интересом наблюдает за процессом Рита. Ну, наверное, со стороны это выглядит, как спецэффект в каком-нибудь кино про оборотней. Все же не каждый день видишь, как огромный зверь становится на задние лапы, как сплющивается его морда, а с тела постепенно исчезает шерсть. Как втягиваются клыки и когти, и конечности укорачиваются, видоизменяются. Как постепенно проявляются человеческие черты на морде зверя…

— Я думала, ты будешь голым, — неожиданно выдала Рита, и Гордей едва сдержал смех, так откровенно в ее голосе прозвучало разочарование.

— Это специальные штаны, — показал он на тонкую кожу, что обтягивала его ниже пояса. — Изобретение ученого нашего клана. Моего бывшего клана, — добавил после паузы.

— Удобно, — протянула она. — Пошли что ли уже?

— Подожди…

Гордей прислушался к себе, настраиваясь на окружающее пространство. Он хорошо помнил, что чувствовал, когда вышел из ее дома и в него проникло ощущение угрозы. Сейчас он ее не улавливал. Конечно, это ничего не значило, и враг мог просто затаиться, но что-то ему подсказывало, что пока путь свободен.

— Пойдем, — на всякий случай он крепко сжал руку Риты. Так ему было спокойнее — чувствовать тепло ее тела.

Конечно же, эта строптивая девчонка усмехнулась, но руку не забрала. И на том спасибо.

— Боже мой! — застыла она возле ограждения, рассматривая кострище в тусклом лунном свете. — Мой дом… Наш с бабушкой дом, — всхлипнула она.

— Не надо, не плачь, — притянул ее Гордей к себе, обхватив за плечо. — Кто знает, может, все к лучшему.

— Да уж, — прошептала она и проскользнула под лентой.

Огонь спалил не только дом. Не пощадил он и многолетний сад. Почерневшие деревья без единого листочка смотрелись карикатурными монстрами в лунном свете. Землю устилал мягкий рыхлый пепел. Даже изрядно затоптанный множеством ног, он все равно взмывал в воздух при каждом шаге. Запах гари проникал в легкие и только усиливал ощущение потери, надвигающейся беды.

Рита периодически всхлипывала и вздрагивала всем телом. Гордею очень хотелось хоть как-то утешить ее, пообещать, что больше с ней ничего не случится. Но такие обещания он давать боялся, ведь даже примерно не знал, что ждет девушку впереди. В одном лишь был уверен, и сейчас как никогда, что одну ее не оставит.

— Это здесь, — тихо проговорила Рита, останавливаясь предположительно там, где раньше была ее комната.

Снова вспомнилась та ночь, когда он увидел пожар издалека и стрелой помчался через поле. Тогда он не раздумывая бросился в дом, чтобы вынести обгоревшую девушку. И только после понял, что будь огонь обычным, то им обоим грозила верная гибель. А магический ему не причинил вреда. Значило ли это, что настроен он был только на Риту? Получается, что так.

Рита простерла руки над землей и произнесла заклинание. Тут же появился вход в подпол, причем не тронутый пожаром. Она легко откинула крышку и первая принялась спускаться.

— Осторожно, ступеньки крутые, — предупредила, когда Гордей последовал за ней, на всякий случай вернув крышку люка на место. — Света нет, — послышался снизу голос Риты, после того, как раздалось несколько щелчков тумблера. — Подожди, я сейчас…

Гордей и не торопился, медленно преодолевая ступеньку за ступенькой. Погреб оказался очень глубоким, и лестница вела в него почти вертикальная — шею сломать можно только так. К тому моменту, когда он достиг дна подвала, в центре уже разгоралось свечение, что быстро росло, заливая внутренности большой комнаты с низким потолком, выхватывая из темноты стеллажи с банками, садовую утварь, множество коробок, сломанный торшер, кастрюли, тазы… Чего тут только не было.

— Бабушка не любила ничего выбрасывать, — улыбнулась Рита, подметив удивление Гордея. — Она говорила, что вещи живые, и у каждой есть своя история. Она все сносила в подвал…

При желании тут можно жить какое-то время. Вон, даже гора старых матрасов в углу, сложенных высокой стопкой. И с голоду не умрешь точно. Гордей отвлекся от созерцания бытовой сокровищницы и проследил взглядом за Ритой. Девушка уверенно направилась в дальний угол подвала, куда свет практически не достигал, и вернулась оттуда с небольшой шкатулкой.