Я и Орки 2. Звёздная Кобылица (СИ)

— Я чувствую, фэрри! Ты изменила меня! То, что спало многие века, снова живёт в моей крови! — он глубоко вздохнул, отчего его безумно красивая и такая соблазнительная часть тоже вздохнула так сказать. Я поползла к нему как загипнотизированная.

— А-ах! — только и сказал мой брюнет, потом он стонал, рычал и всячески меня благодарил восторженными криками! С-сладкий…

Я последний раз поцеловала его большой орган, наши глаза встретились, только вот его глаза были с кошачьими зрачками. Я улыбнулась, потом демонически рассмеялась.

— Ещ-шё и оборотень! У меня с-самый необычный гарем на Таараме!

ГЛАВА 8

Таар подсказывал, что основной состав моих мужчин находится недалеко, практически за углом. Это они из-за нас тут рядом расположились? Надеюсь, я поставила щит, прежде чем заняться любовью с Сатараном…

Из сумки я вытащила одежду и для себя и для сайна. Не идти же ему к другу голым! А в моих вещах одежда нагов, охотника. Сатаран устроил мне персональный стриптиз наоборот. Я жадно и внимательно смотрела, как его стройное, красивое тело постепенно облачается в кожу, в меха, на талию пояс с кинжалами, на руки — наручи из сокровищницы (их принесли вместе с деньгами посыльные для Рашша). Я тоже в штанах, высоких сапогах, длинная мягкая куртка из шоора. Не знаю, жарко ли в Пустыне, но мой любимый шоор и греет и охлаждает, когда нужно!

— Ран? — чёрные глаза опалили такой страстью, что я даже поперхнулась вопросом, — Давно хотела спросить, почему у вас свой собственный язык, а во всём мире один?

— Так пожелал Создатель. По его законам мы и живём, Таини.

— Чем же вы так отличились? — задумчиво пытала я своего седьмого мужа, — Ран, нам правда отдадут Тассиля?

— Отличились? — старательно отводил глаза сайн, — Мы помогали сражаться с армией нежити Уншеда. По правде, мы были основными силами у богов! Наши маги…

— Ра-ан! — с угрозой.

— Таини… Хорошо, я скажу! Но пообещай, что не будешь злиться! — брюнет взял мою руку, и его горячие губы согрели мои пальцы. На миг я даже забыла, о чём спрашивала… Горячие губы, такой же язык…

— Ну? — поторопила я его, отняв руку.

— Тебе не отдадут его…

— Что?! — взревела я, одновременно ударяясь в слёзы, — Вы же сказали…

— Совет родов отказал нам с Тауреллем в категоричной форме! Они сказали, что сами найдут способ снять проклятье.

— Убью! — взревели сразу несколько глоток, и на Рана налетели три вихря с кулаками.

— Стойте! Не надо! Он наш уже… — устало опустилась я на валун. Рашш и Сшан тут же застыли рядом, а вот Ирнанн пылал жаждой убийства. Таурелль ставил бесполезные магические щиты, лопавшиеся от моего райши, как мыльные бульбашки.

— Наш-ш? Что ты имеешь в виду, з-солотце?

— Ну-у… — заалела я щеками, — Он, мы… Я поставила ему знак!

— Ты только что плакала! Мы же с-сказали тебе: только тот, кто сделает тебя счас-стливой! — Сшан был белым от гнева. Я прижалась к его груди, когтистая рука эмисса нежно огладила щёку. Я поцеловала её в благодарность.

— Плакала, — подтвердила я. Тут же участники драмы заняли прежние позиции, — Но не из-за него. Он сказал, что Совет родов отказался отдать Тассиля!! — и снова в плачь!

— Таурелль? — наги готовились к пыткам, по крайней мере в их глазах была решимость к четвертованию, сдиранию шкуры.

— Спокойно! Мы надеялись, что после помощи нашей Золотой богини они станут лояльнее. Таини могла просто потребовать Лооро от самого принца! — каялся маг.

— И он отдал бы? — шмыгнула носом я.

— Не забывай, что мы поклялись от его имени! А мы ему ближе всех, почти братья! Он сделал бы всё, о чём ты попросишь!

— Теперь вы связаны с нами, Таурелль! И не только клятвами… — я закусила губу, снова переживая моменты любви с черноглазым сайном. Тело пело и сладко ныло, требовало ещё!

— Моя фэрри пробудила во мне лиса, брат! Моя госпожа… — и вновь его очи с узкими зрачками нашли мои.

— Лиса? Но ведь… десять поколений! В нашем роду лисов не было уже шесть тысяч лет! Поразительно! — пылал исследовательским энтузиазмом маг.

— Я свяжусь с Нан — Гулакхом! — пламя зажглось легко и сразу взвилось злобным ураганом.

Сайны тихо переговаривались между собой. Время от времени бросали на меня непонятные взгляды. Ран обжигал желанием и восхищением, похоже, он ещё до конца так и не осознал, чьим супругом стал. Таурелль осматривал пациэнта на предмет шерсти в интимных и не очень местах, клыков на порядок больших чем сайновские родные. Зрачки убедили его в том, что сказанное нами — правда. А ещё мой муж показал ему спину. Наше божество ещё долго бесилось, пока я с открытым ртом любовалась спиной мужа. О-о-о! Довольный Сатаран неспеша оделся, его широкая улыбка выбила ещё два стона из меня.