Я и Путь in… Как победить добро

– С кем-нибудь в шоу-бизнесе ты дружишь? Такие счастливые люди есть?

– Григорьев-Апполонов – пожалуйста.

– Их, значит, двое: Григорьев и Апполонов…

– Есть еще третий – Меладзе, хотя был: не хочет уже дружить. Кому-то, как Григорию Отаровичу Лепсашвили, кошелек мешает со мной общаться, кому-то – благоверная, как Валерию… Нежнейшие отношения в братском смысле у меня только с Григорьевым-Апполоновым.

– Ксения Отаровна Собчакошвили…

– …оригинальные паспортные данные, да?..

– …вы ведь с ней ладите?

– Очень.

– Умная девушка?

– Семи пядей во лбу – если под этим подразумевать прагматизм, к тому же действительно образованнейший человек и одно из самых циничных, прожженных олицетворений курса евро и доллара. Когда на нее совершенно непотребным образом наехал (омерзительное какое слово – «наехал»!) Владимир Соловьев – ведущий, который думает, что неотразим во всех смыслах, – я конечно же за Собчак заступился: ну что за базар? Позволь ей поостроумничать, ептыть! (В программе «Девчата» телеведущий в глаза назвал Ксению пустой, дурно одевающейся девушкой, не понимающей смысла слов, которые произносит. – Д.Г.) У Отаровны план, и она его перевыполняет!

– Не удивимся, если в будущем Собчак всплывет в Государственной Думе России?

– А ведь всплывет, и тогда я скажу: «Мы говорили об этом с Гордоном в 11-м».

– Тина Отаровна Канделаки, девушка из Тбилиси…

– …одна из способных моих учениц.

– Тебе нравится, что она сейчас делает?

– Мне категорически не по душе гипертрофированное, какое-то небоскребное желание соединить в себе Пэрис Хилтон и Маргарет Тэтчер – в ее реализации.

– То есть само по себе желание хорошее?

– В исполнении Тины – нет. Почему-то, когда я из Борисполя улетаю, ее программа идет в самое удобное для юных интеллектуалов время – 4.30 утра. Думаю, оно и самое рейтинговое, б…, потому что передачу смотрим я, застрявший в Киеве командированный из Якутска и барменша, которой я предлагаю для соития зайти в туалет. Три человека – вот все ее зрители.

– Роман с Канделаки у тебя был?

– Не было и быть не могло – у меня не может быть романов с грузинками.

– Не понял…

– Это же восточный тип, братан!

– С армянками тоже не можешь?

– К сожалению, это тоже восточный тип, кавказский, это все равно что с Саакашвили роман закрутить. Типаж тот же…

– Допустим, но ведь Канделаки красивая…

– В твоих глазах – да, но для меня – кавказская, и у меня твой вопрос вызвал…

– …смятение?

– …внутренний переполох: ну как я с грузинками встречаться могу? Не представляю!

– Тогда перейдем к Саакашвили…

– Кстати говоря…

– Вот, кстати говоря, я им покорен, а еще больше – тем, что сейчас происходит в Грузии: размахом реформ и надеждой, которая у грузин появилась…

– Я уже где-то сказал: «Он не такой идиот, каким вы его рисуете. В Украине на украинской мове общается, едет в Америку – говорит на языке моего ученика писателя Селинджерошвили…

– …Отаровича…

– …естественно, короче, президент моей маленькой страны знает все языки в мире!» В Кутаиси, конечно, все непросто, но где просто?

– Нынешняя Грузия тебе нравится?

– Очень, хотя, когда был Цхинвал и я поверил тому, что обо всем этом рассказывали, с такой выступил отповедью… Вместе с тем до сих пор считаю, что Кикабидзе не должен был от ордена Дружбы отказываться: его же вручали за «Мимино».

– Как же он мог тогда российский орден принять?

– Мог – спустя некоторое время. Поехал бы в Петербург…

– По-моему, это спорно…

– Хорошо, давай тогда поговорим о другом. Мне очень нравится теперешняя Грузия, и даже не город Батуми как ее визитная карточка: стекло, бетон, все эти казино, – а то, что глаза у людей горят. Они никуда не торопятся, не суетятся…

– …улыбаются…

– Ну, когда меня видят, делают это из жалости и сострадания: я вызываю такую же реакцию, как побитая уличная собака, и потом, они не понимают, как такой скользкий, мерзкий тип, как я, Диме Медведеву говорит одно, Саакашвили – другое, с Тимошенко сперва целуется, а потом она под судом и уже не моя подруга…