Я и три Отелло

— На кой она тебе нужна? — недобро глянул, но руку подал, чтобы помочь мне выбраться из машины. — Тебе мало денег было оставлено?

— Нет, но…

— Тогда, значит, ребенком моим не дорожишь?

— С чего ты взял? Повернулся же язык, сказать такое! Между прочим, это и мой ребенок.

— Вот и помни об этом. Теперь садись на заднее сиденье, Катерина, и располагайся там с удобством, а я за руль.

— Что ты придумал? Я устала и…

— А у меня всего сутки, чтобы побыть с женой. Поэтому не перечь и не отнимай у нас попусту время.

— И куда ты меня повезешь? Могу узнать?

— В гостиницу, конечно. Куда еще? Или ты хочешь представить меня своей бабушке? Борис сказал, что ты сейчас с ней живешь. Это я одобряю: есть, кому за тобой присмотреть. Но не уверен, что будет правильно, ей со мной знакомиться. У нас теперь и так все запутанно, а так еще и для нее придется придумывать легенду. Кто я? Откуда? И все это лишь на несколько месяцев, потому что после рождения нашего ребенка я вас заберу к себе при первом же удобном случае. Усвой это сразу и навсегда.

— Но как же…

— Чепуха! У вас здесь, так понял, часто люди пропадают, и их никогда не находят. Вон, пока тебя ждал, прочитал объявление за стеклом. «Ушел из дома и не вернулся». Что-то вроде этого напишут и про тебя.

— Но бабушка старенькая у меня, она может и не пережить такое! Это бесчеловечно!

— А было бы лучше, скончайся ты у нее на руках месяц назад? Что так смотришь? Не поняла еще, что если бы не украла те браслеты, и не вернулась бы сюда вновь из нашего мира, то уже с месяц тебя оплакивала бы родня?

— Значит… Значит та скорая не успела тогда приехать… — меня осенила догадка, что на самом деле произошло в тот день, когда случилось мое перемещение. — Вот это, да!

— Именно. Так что считай, бабушке, а равно и маме с папой, вышла отсрочка с тобой проститься, но не более того. Ну, а как это у вас произойдет, можешь спланировать сама. Мне это нисколько не интересно. А сейчас, если так беспокоишься о своей бабуле, делай звонок ей, чтобы предупредить о том, что не придешь сегодня ночевать. Отговорка есть подходящая?

— Надо подумать, — все еще никак не могла прийти в себя после его откровений, поэтому в голову ничего и не приходило подходящего.

Догадывалась, что, что бы ни сказала, бабушка все равно стала бы волноваться. Надо было врать очень правдоподобно, и причина должна была быть убедительной. Вот так и придумала свалить все на Иринку. К подруге моей бабуля благоволила, и она ей доверяла. Вот и приняла мое сообщение, что Ире нужно со мной пооткровенничать в домашней обстановке, и поэтому мы после спектакля поехали к ней, вполне спокойно.

— Ну, как? Получила добро? — покосился Грин на меня, когда уже убирала в карман телефон. — Отлично. И вот и гостиница. Выходим.

— Так ты заранее снял номер? — говорила с ним, подозревала, лишь бы избавиться от ощущения, что совершала что-то неправильное и противозаконное, следуя сейчас за этим мужчиной в лифт гостиницы. Это где-то в другом мире и в будущем, мы были с ним официально женаты, а здесь все выглядело как-то иначе. Здесь мне казалось, что встала на скользкий путь. Вон и дежурная на нас покосилась соответствующе. — А как там дела у Бориса? У него уже кто-то родился?

— Да. Девчонка, — хмыкнул еще он в ответ, как если бы чуть насмехался над братом. — Врачи ему так и говорили. Будет, мол, дочка. Да этот упрямец не хотел верить. Упорно ждал пацана.

— А когда на вашей аппаратуре уже можно определить пол младенца? Не знаешь?

— Что значит, когда? Я уже знаю, что у меня будет сын.

— Нет, я имею в виду не желания родителей, а точный диагноз. Ты понимаешь меня?

— И сразу понял. Поэтому и сказал так. А что, Борис тебе, разве, не сказал, что носишь мальчика? Интересно, почему? Хотя… — он, должно быть, решил, что брат ему просто сильно завидовал, вот и не захотел сразу говорить о поле, а только потом и уже ему самому всего лишь выдал бланк с заключением специалиста, где черным по белому стояло слово «мальчик». — Вот наш номер. Заходи. Есть хочешь? Я заказал кое-что из холодных закусок.

Утром я поднялась с постели первая. Но Грин тоже уже не спал. Он лежал на боку, подперев голову согнутой в локте рукой, и наблюдал за моими перемещениями по номеру.

— Если узнаю, что в мое отсутствие рядом с тобой крутился какой мужик, то я его убью, — произнес вдруг, как ножом разрезая безмолвие этими словами. — Можешь не сомневаться, всегда исполняю свои обещания.

— Я не собираюсь тебе изменять, — его угроза застигла меня, когда застегивала блузку, и я замерла, но лишь на мгновение, а потом поспешила развернуться в его сторону, чтобы посмотреть в глаза. — В нашем мире еще не умерло понятие супружеской верности, к твоему сведению.