Я и три Отелло

Парк мне понравился множеством ухоженных дорожек. Они пересекали лужайки, заросли кустарника и рассекали на группы острова из деревьев. И ничего, что зелени здесь не наблюдалось нисколько, мои глаза начали уже понемногу привыкать к буйству местных красок. А в тот день было интересно наблюдать за отдыхом обитателей этого микрорайона, все больше за дамами, выгуливающих своих чад. Их видела гуляющими и сидящими на многочисленных скамейках, играющими с детьми на специальных площадках. В целом, все походило на нашу зону отдыха, за несколькими исключениями. Например, сразу бросалось в глаза, что на одного ребенка приходилось двое, а то и трое взрослых. Обязательно при нем была мамочка и один или два клонов-нянь. Еще было странно наблюдать, что детишки не носили трогательных детских нарядов, а тоже были одеты в комбинезоны цвета своих отцов. Или нет, не так, мальчики всегда были одеты, как и их матери, принадлежащие своим супругам, а потому не имевшие возможность носить другие цвета. А вот малышки женского пола чуть старше трех лет уже выделялись другим цветом комбинезонов.

— Вот, значит, когда их здесь сватают. Года в три! — указала я пальцем на маленькую девочку, копающуюся с игрушками в песочнице, так как Грин заинтересовался, куда это я все смотрела так внимательно. — А у тебя тоже была суженная? — взглянула на него пытливо.

— Была. Наши родители разорвали помолвку после этого случая, — он указал мне рукой на свои шрамы на лице. — Сначала ее отец думал, что мне не выжить с такими-то повреждениями, а там еще и яду было полно в крови. А ему, как раз, предложили другого кандидата на роль будущего жениха. Мальчонка был на два года меня моложе, но тоже из хорошей семьи. Вот ее отец и обратился к моим родственникам войти в положение.

— Понятно. Но потом, когда уже стало ясно, что ты выздоровеешь, что тогда было?

— Меня приводили в норму долгих десять лет. К тому времени, исполнилось пятнадцать. Далековато было до совершеннолетия, раз оно у нас наступает в двадцать пять, но уже пришлось считаться с моим мнением по этому вопросу. А я не спешил снова связываться обязательствами с каким-либо семейством. Когда-то меня не захотели в женихи, а потом сам не спешил остановить выбор на чьей-то дочери.

— Это от обиды? Или выбор был невелик? Наверное, всех, подходящих по возрасту и статусу их семейств, уже разобрали к тому времени? — не иначе, как меня припекли солнца, раз решилась на такие слова. И Грин покосился на меня неласково, предостерегая, наверное, впредь не слишком распускать язык. Но ответил он мне вполне спокойно.

— Не угадала. К тому времени уже многие помолвки распались, и невест было море. Кстати, и моя бывшая освободилась, так как ее новый суженный был с отцом в путешествии к восточной границе и там подхватил какую-то смертельную лихорадку.

— Вот оно как! Оказывается ваш мир, не смотря на мощные и высокие технологии, все еще полон опасностей?! И так, это я поняла. А, что родитель твоей бывшей невесты? Не пожелал тогда возобновить соглашение между семьями?

— Припоминаю, что так оно и было. Но мой отец спросил моего мнения, а я наотрез отказался рассматривать новое сватовство.

— Значит, все же, не простил обиды.

— Сказал же, что нет! Просто, у меня был уже перед глазами пример старшего брата. Борис, как только ему исполнилось двадцать пять, сразу завел любовницу из «залетных» и был вполне счастлив. Я решил, что стану обязательно счастливее его, когда достигну того же возраста.

— Угу! Свободолюбие, и прочее… Что же теперь так скоро женился? Насколько знаю, у вас некий пограничный возраст сорок пять, а не сорок? Зачем поторопился?

— Это как посмотреть! — взял и отвернул от меня лицо. — В сорок пять многие женятся потому, что получают документы на право обзаводиться детьми. Вот откуда частые свадьбы в этом возрасте. Ранее, вроде, и ни к чему себя обременять брачными узами. Но ведь я не такой, как все. Ты еще этого не заметила? Мне начхать на правила. И если ты понесешь от меня, то, будь уверена, моего сына признают не только в моей семье.

— А дочь? — это было не простое любопытство, скорее обоснованная тревога. Ведь, Грин нисколько не предотвращал вероятность моей беременности, скорее даже делал все возможное, чтобы я забеременела от него уже в первый месяц.

— Хоть пятеро разных детишек! А что?! Вполне сможем успеть, родить столько к моему сорока пятилетнему юбилею.

— Плохая шутка! — свела я брови у переносицы.

— Отчего же?! — он резко остановился и тут же поймал меня в свои объятия. — Я хочу наших детей. И серьезен, как никогда, Катерина. Разве ты уже не поняла этого?

— Грин! Отпусти! Не надо меня так целовать на глазах у всех этих людей. Грин! Здесь же дети!

— Ладно. Потерплю до дома. Побежали дальше?

— Да. Давай, — пристроилась за ним и продолжила пробежку вокруг живописного пруда. — А скажи, Грин! Мне интересно знать, почему не встретили в этом парке ни одного маленького клона. Это из-за района? Слишком престижный, и им здесь нельзя гулять, да?