Я и царь

Немного поболтавшись возле ложи и услышав второй звонок, я вернулась на место, разочарованная. Дмитрий Григорьевич сидел в кресле.

– Получилось? – спросил он участливо.

– Как же! Туда не пробиться. Желающих – море…

С этими словами я ещё раз обратила взор на ложу. Государь сидел спиной и говорил с какими-то господами в мундирах. Я была счастлива видеть даже его затылок.

– Желающих – да. И охраны немало, – ответил мой спутник.

– Террористов боятся?

– Ещё бы! Нынче время такое… Сам царь! Да ещё и министры: Кассо и Столыпин. На них у господ революционистов зуб имеется. Студенты Кассо ненавидят и мало ли что…

– Столыпин? – я услышала знакомую фамилию. – А где он, я не вижу?..

– Не в ложе, нет, вон там. Рядом с Фридериксом. – Дмитрий Григорьевич указал на первый ряд партера, где действительно мелькнул усатый профиль, похожий на картинку из учебника истории.

– Надеюсь, они в самом деле приняли все меры предосторожности… – пробормотала я, силясь вспомнить известные покушения тех времён, их даты и сообразить, где они: в прошлом или в будущем.

– О, не беспокойтесь! Если уж вчера во время гуляния в Купеческом саду и сегодня на скачках за приз императора ничего не случилось, то уж тут бояться нечего. Лишних людей не пустили в театр. А жандармов кругом сколько – видели? Говорят, даже устье Десны расширяли, чтоб царское судно не село на мель и не сделалось уязвимым. А тут всё проверили. Люстры, вон, даже проверили. Всё безопасно.

– Откуда вы знаете?

– Да все об этом только и судачат.

– Тем не менее, вы взяли за руку незнакомую даму и привели её без пропуска в подобное место…

– Сердце подсказало мне, что вы – самая верная из подданных. Бояться вас не надо. Может, когда вы рядом, государь даже и в большей безопасности, чем с нами…

Тут я просияла. Он почувствовал! Чудесный человек! Дмитрий Григорьевич сумел выразить мои чувства лучше меня самой! Ведь в самом деле, я совершила это путешествие во времени не просто ради того, чтобы поглазеть на исторических персонажей… Я пришла спасти Россию и царя! Я как Жанна д`Арк, простая девочка, добивающаяся аудиенции Государя, чтобы пожертвовать всем дня него, чтобы помочь и ему, и стране…

– Но, боюсь, пробраться к Государю у меня так и не выйдет…

– У вас есть ещё второй антракт.

– Наверняка, Его ложа во время него будет также забита людьми, как в первом… И меня не пропустит охрана.

– Что ж… Я постараюсь помочь вам.

Второй акт я провела, перебирая варианты ответа на вопрос, каким таким образом Дмитрий Григорьевич может помочь мне. Ничего внятного на ум не приходило, поэтому периодически я переключалась на размышления о том, что скажу Государю, когда мы увидимся. Впрочем, стоило мне по-настоящему погрузиться в эти мечты, как я прерывала сама себя, вспоминая, что шансы действительно быть принятой Николаем Александровичем у меня довольно низки, даже не смотря на присутствие в том же здании. После этого я вновь принималась гадать, как же Дмитрий Григорьевич сможет нас познакомить – и дальше по кругу…

Чем ближе к концу акта, тем сильнее ритм моего сердца был похожим на «Полёт шмеля».

Ах, если бы и правда превратиться в насекомое и беспрепятственно полететь к моему царю «Салтану»!..

4.3. Третье путешествие (окончание)

Второй и третий акт шли без антракта. Наконец, шмель (а его играл ребёнок) убежал от всех ткачих и поварих, те пообещали раздавить его, сценический царь приказал повесить стражу, и занавес опустился.

Дмитрий Григорьевич подал мне руку:

– Пойдёмте?

– Так вы не шутили?!

– Какие тут шутки? Вы думаете, я кто? Обычный человечишка, думаете? Тварь дрожащая? О, нет! Коль вы ещё не слышали обо мне, так скоро услышите! Я человек непростой.

– О…

– Да. И вот что. Возьмите. – Он дал мне бинокль.

– Но зачем? Из партера и так ведь всё видно.

– Как знать, может быть, государь захочет пригласить вас в свою ложу на третий акт…

– О! Это было бы так прекрасно, что я даже не осмеливаюсь мечтать об этом! Прошу, не искушайте!

– В таком случае, бинокль вам пригодится, чтоб увидеть что-то важное. Как знать, что здесь случится… Ну пойдёмте!

Мы пошли. Моё сердце стучало, как лошадь, галопом бегущая по мостовой.

Кто бы мог подумать, что у Дмитрия Григорьевича такие обширные связи?!