Я и Цезарь – попаданцы. Война на выживание

Собак я уже не видел, они как-то быстро рассеялись, но минут через десять из-за угла выскочил Цезарь – и ко мне.

– Что, нашёл кого спрятавшегося? – спросил я его, но тот только гавкнул один раз и бросился обратно.

Я с десятью бойцами рванул за псом в ответвление улицы, и мы почти сразу попали в какие-то городские трущобы. Одно и двухэтажные дома стояли друг за другом и так плотно, что между ними не было никакого просвета. Всё это тянулось, сколько глаз видел. «Да, тут и годами можно искать – никого не найдёшь, – первое, что мне пришло в голову при виде этого зрелища».

Человеку да, годами, а вот вейрдам – нет. Цезарь, не обращая внимание на нашу оторопь, бросился дальше, вглубь этого городского «леса» и вскоре мы, следуя за ним, увидели и остальных собак. Они сидели перед входом в неказистый дом и даже не обернулись при нашем приходе. Сам дом был небольшой и зажат со всех сторон. Мы осторожно обошли его со всех сторон и убедились, что выйти можно только спереди. Окна сзади были плотно забиты. Мы бы никогда не догадались, что там может кто-то быть, но собаки продолжали молча находиться прямо против дверей. Надо действовать!

Я подошёл к закрытому входу и закричал:

– А ну, вылазьте по одному, руки за голову! Кто будет сопротивляться, тем вейрды яйца откусят, чтобы в следующий раз неповадно было.

Молчание… Ну что же, перейдём от вербальной коммуникации к более радикальной. Я приказал бойцам выбить дверь, но внутрь не входить. А вот когда она стала нараспашку, дал Цезарю команду «Голос», и тот яростно зарычал.

– Предлагаю второй и последний раз – выходить по одному с поднятыми руками за головой. После появления на улице становиться на колени, с руками в том же положении. Считаю до пяти, после этого вейрды ворвутся внутрь и «кто не спрятался, я не виноват».

И всё же действительно, к одному только доброму слову надо обязательно иметь ещё что-то, пусть не пистолет, а, например, просто небольшую стайку разъяренных вейрдов, чтобы добиться искомого. Прошло буквально секунд десять после моих слов, как послышались шаги и на пороге показался чёрный. Руки он держал как и было велено, и, выйдя наружу, упал на колени, со страхом косясь на животных. После него потянулись другие. Всего из дома вышли восемь человек. Бойцы всех их повязали, а собаки проверили жилище на предмет возможных «отказников». Но всё было чисто.

После мы вернулись на улицу, и, догнав гвардейцев, вытолкали пойманных негров вперёд, чтобы они присоединялись к своим и шли за город.

Таким образом, с помощью Цезаря и его «бригады» мы выявили ещё шесть групп таких беглецов, пытавшихся обмануть наше внимание и затаиться в городе. Но вейрды оказались удивительно полезными в качестве поисковиков. Я обратил внимание, как они работали: вся стая разбегалась в стороны, собаки то активно что-то вынюхивали, то замирали с поднятой головой, как будто думали в это время, потом срывались вперёд и всё повторялось. Никакого лая, никакого шума. Сам Цезарь в поисках не участвовал, но следовал за стаей и контролировал общую ситуацию. Стоило одному вейрду что-то обнаружить, как он сначала замирал, а потом садился, неотрывно глядя в одну точку. Как правило, на дверь или окно. Остальные бросали свои поиски и присоединялись к нему, а Цезарь бежал ко мне.

Чёрные, будучи обнаруженными, практически не сопротивлялись и выполняли всё, что от них требовалось. Вейрды нагоняли такого страху, что ни о каком сопротивлении речь уже не шла. Правда, не обошлось без инцидента и одни умник попытался всех обмануть. Он затаился в подвале дома и не стал выходить. Вейрды, ворвавшиеся вовнутрь для «контроля», естественно, его обнаружили и в отсутствие людей немного «промотивировали» бежать наружу, покусав за конечности. Бедолага выскочил из дверей как пробка из-под шампанского с диким криком, держась на покусанную руку, которой он, по всей видимости, пытался отбиться от собак.

Выйдя на границу города, мы увидели большую толпу чёрных, которые были окружены в форме прямоугольника.  Для данной операции мы задействовали не только нашу основную когорту, но и бойцов другой когорты, стоявшей на валу, распущенной сразу после битвы. Наши «резервисты».  Сколько было чёрных – трудно сказать, может тысяча, может больше. Гвардейцы стояли в оцеплении со щитами и мечами, четко ограничивая линию, за которую переходить было нельзя. За ними гарцевали конные бойцы из Иностранного легиона, готовые подключиться в том случае, если вдруг в чью-то кучерявую голову придёт дурная мысль нарушить общий порядок. Отто был уже здесь, как и Шмидт.

– Мы что, последние? – поинтересовался я, после того как увидел всех в сборе.

– Да, все наши отряды по выдавливанию вышли на рубеж. – ответил Отто. – Там внутри и Мугабе. Надо быстрее с ними решать, а то от этой толпы можно ожидать что угодно.

– ОК, Шмидт, ну что, начнёшь?

Тот кивнул головой и, взяв в руки рупор, пошёл в сторону толпы вместе с нами и Цезарем с его «бойцами».