Я и ты

– Ольгой.

– Красивое имя, оно тебе подходит, – дружелюбно сказала старушка и улыбнулась.

Я улыбнулась ей в ответ. До вечера мы пряли и болтали о том, о сём, всякие разные предания мне рассказывала Софья Ярославна, мне было так легко с ней, словно я её давно знала и с радостью так и жила бы с ней до конца эти 11 дней, если не придется вернуться. Время близилось к ужину. Мы поели в тишине.

– Вы живете здесь одна? – спросила я, когда уже надоело молчать.

– Пока что да, но до этого жила с дочерьми, пока замуж не повыходили, и не покинули отчий дом. Теперь я здесь всё чаще с новенькими живу, знакомлю их со здешними порядками. Вывожу в жизнь, иногда внуки ко мне приходят и живут у меня. Как только людей прибавиться у нас, станет мне не до скуки, – охотно поделилась она со мной.

Уже вечерело, и больше к нам так никто и не зашёл. Я этому только рада была, вот бы меня никто не трогал. А старушка напротив – переживала по этому поводу, что новостей никаких и распоряжений на мой счет не поступает, уж не к добру это ей показалось.

– Я ж говорю, он передумал, Софья Ярославна, – уверяла я её, снова взявшись за пряжу.

– Нет, настоящий мужчина так не поступит, ведь тогда он запятнает твою честь, унизит достоинство, а Тамерлан не такой, – возразила мне старушка.

– Тамерлан, – повторила я себе поднос и усмехнулась. – Тамерлан Алексеевич.

– Ну, ничего, утро вечера мудренее, завтра всё прояснится, – завершила эту тему Софья Ярославна.

– Да уж, – зевнула я, и обрадовалась мысли, что можно лечь спать уже так скоро и жестокая матушка теперь не будет меня тыкать в бок в пять утра. А потом подумала о тебе, как же должно быть не просто тебе будет там одной справляться по хозяйству. Спала эту ночь я как младенец, крепко и сладко и пробуждение моё было не менее приятным, чем сам сон.

У тебя же третий день был полной противоположностью моего. Матушка свалила на тебя почти всё хозяйство, так что и продуху лишнего не было. Опять ранний подъем, хождение за водой, приготовление еды, присмотр за детьми. В этот раз отец ушел на рыбалку на рассвете и обещал вернуться к обеду. Ну а мать доделывала вышивку на рубахе, чтобы отправиться с ней на ярмарку. Ты была не в духе с самого утра, ни с кем не разговаривала, просто делала свою работу и вынашивала в голове план по изволению меня с другого племени. Тебе надо было узнать дорогу. Наверняка тут знал её каждый, кто давно жил здесь, но тебе ведь нужны были подробности и главное, чтобы никто ничего не заподозрил. Ты могла обратиться только к знающему человеку и, который не предаст. Ты знала только одного. Теперь тебе надо было выловить его и незаметно для посторонних глаз поговорить. Но, как и когда, это тоже была проблема найти подходящий момент. Тем не менее, вечером ты планировала вылазку из дома. В восьмом часу вечера, под предлогом немного подышать свежим воздухом, ты отлучилась из дома, и направилась к ярмарочной площади, где чаще всего бывал Даниил. Он как раз разговаривал с местным, и тебе пришлось подождать, пока они закончат, прежде чем выйти из-за угла дома. Ты взволнованно пошла к нему быстрым шагом и, завидев тебя, он направился к тебе навстречу, ведя коня за упряжку. Тень тревоги появилась на его лице, как только он увидел, что ты неподдельно обеспокоена.

– Здравствуй, Настя, что-то случилось? – участливо спросил он.

Ты с надеждой глянула на него, что он согласится помочь.

– Мне очень нужна твоя помощь, – начала ты.

– Что, говори? – уставился он на тебя внимательно, так что тебе стало неловко.

– Ты только скажи мне, где находится другое племя? Очень далеко ли? В какой стороне? – залепетала ты полушепотом с дрожью в голосе, пряча глаза за ресницами, устремив свой взор куда-то вперед.

– Что? Зачем это тебе? – резко оборвал твою речь Даниил. – Что ты надумала?

Он обернулся посмотреть, никого ли нет рядом и крепко, но бережно взяв тебя за руку чуть выше локтя, отвел за чужой дом, со стороны, где не было окон. Развернув тебя к себе лицом, он заслонил тебя всем своим телом, проникновенно глядя на тебя сверху вниз и так четко, разделяя слова, полушепотом сказал:

– Никакого тебе другого племени. Забудь.

– Я всё равно узнаю, ни от тебя так от кого-нибудь другого, – отчаянно ответила ты. – Я не оставлю это так.

– Глупенькая, не лезь не в своё дело. Тебе же дороже выйдет. Только беду накликаешь. Куда ты пойдешь? Одна? Не зная дороги?

– Ты проведешь меня, – как можно увереннее сказала ты.

– Нет, не проведу, я сам себе не враг.

– Пожалуйста, – умоляюще протянула ты тоненьким голоском, заглядывая в его нахмуренное лицо.

– Нет. Не проси. Я тебя предупредил.

– Я так и думала, – надулась ты и, сбросив его руку со своего предплечья, отвернулась к нему спиной. – Зря я пришла к тебе.

– Настя, я тебе плохого не посоветую, – уже мягче сказал Даниил, – пообещай мне не лезть, куда тебе не велено.

Ты молчала. Он стоял сзади и излучал магнетизм, так захотелось тебе снова почувствовать его рядом, как тогда на коне.