Я и ты

– Прости, я в душ смыть с себя этот невыносимый день, – промямлила я и, бросив свою сумку в коридоре, сразу направилась в ванную.

– Давай, я приготовила обед в духовке.

– Это замечательно.

После душа я переоделась в домашнее и стала чувствовать себя гораздо лучше, я пришла на кухню, где ты уже красиво разложила по тарелкам обед. И только сейчас я поняла, насколько голодна.

За едой я начала расспрашивать тебя, что произошло в кабинете с Курдеко.

– Ты представляешь…Только обещай не ёрничать по этому поводу, – сначала предупредила ты меня.

– Ладно-ладно, у меня даже нет предположений.

– Дело в том, что я у него не единственная, кто будет выступать на конференции. Есть еще Иванова, не менее способная, – задето произнесла ты.

– Угу, – промычала я, уплетая обед.

– Что, угу? То есть? Думаешь, в этом ничего особенного?

– Извини, я немного опустошенна после сама знаешь кого… Если честно, я думаю, его отношение к тебе не изменилось, такое же научно-познавательное, а вот ты откровенно ревнуешь.

– Я? – ты фальшиво удивилась.

– Ну да, а теперь ты будешь стараться быть не хуже этой Ивановой.

– Я надеялась, что за завесой всех этих формальных отношений что-то кроется. Но я ошибалась.

– Ты не можешь знать этого наверняка, – поспешила я тебя успокоить.

Ты лишь пожала плечами и принялась за чай.

– Ну, а у тебя что? – вспомнила ты.

– Ты знаешь, если откинуть всю красноречивую грязь, что я о себе услышала… у него такииие губы, они не дают мне покоя. Почему я раньше не замечала?

Ты чуть было не обожглась чаем, не ожидая услышать от меня такое.

– Чем вы там, простите, занимались?!

– Он меня так долго пытал своими злосчастными задачками, и все заставлял меня напрячь, говорю дословно – моё левое полушарие. Заладил, как попугай – обоснуйте, обоснуйте. Долго мучил, а потом в итоге говорил, что это неверное решение, и в редкие моменты смотрел на меня исподлобья так, словно я ничтожество.

– Не вижу связи с губами.

– А потом я просто отключилась, – продолжила я свою душераздирающую историю, подходя к сути, – решила его поразглядывать, и когда я дошла до губ, я стала думать, хотелось бы мне его поцеловать? Ты видела его губы?

– Оль, ты меня пугаешь, только не смей влюбляться в этого бездушного человека.

– Нет, ты что, упаси боже, я только в губы, – я рассмеялась.

– Не играй с огнем, – серьезно предостерегла меня ты, – он от тебя и мокрого места не оставит.

– Но ты же играешь, – хитренько улыбнулась я и отпила чай из чашки.

– Я серьезно, – строго ответила ты. – Он тебе не по зубам.

– Не переживай, я не мазохистка, к тому же он не в моем вкусе. Я опасаюсь бессердечных тиранов. И вообще, нам через пару часов на тренировку, не плохо бы разрядиться посредством боксерской груши после такого дня, а пока предлагаю поваляться перед просмотром сериала.

– Абсолютно поддерживаю, – вздохнула ты.

На следующий день я не пошла на отработки к Нестеру, потому что у меня был такой упадок сил с прошлого раза, что не было мочи смотреть ни на книги по финансам, ни на самого Тимура Алексеевича, ни выслушивать его прямолинейные замечания по поводу моих заторможенных умственных способностей. В четверг я тоже себя пожалела, а в пятницу не выдержала ты.

– Оль, разве Нестер тебе все долги закрыл? – как бы, между прочим, сидя за ноутбуком и готовясь к конференции, спросила ты.

– Я за выходные подготовлю пять тем и в понедельник все ему сдам, – сомнительно произнесла я, не отрываясь от телефона.

– Может ты бы начинала? – мягко посоветовала ты.

А меня словно всю ломало. Не то что бы мне так сложно было понять весь этот материал, уделить ему время. Просто мне так снова не хотелось идти к нему, не хотелось доказывать для него, что я на самом деле чего-то стою. Хотелось напротив еще больше насолить ему за то, что он такой противный.

– Пойдем, погуляем, м? – предложила я, проигнорировав твой намёк. – На улице чудесная погода. Тепло. Можно шорты надеть, которые мы купили недавно.

– Не сейчас, чуть позже, – не отвлекаясь от монитора, ответила ты. – Займись и ты делом.

– Не могу учить предмет человека, которого ненавижу, – злилась я. – И вообще, я решила отказаться от его помощи с дипломной. Вот закрою хвосты и попрощаемся.

– Так, а кто же тебя возьмет сейчас, когда осталось чуть больше месяца?

– Ну, хотя бы Евгений Павлович, – неуверенно произнесла я. – Он хотя бы не такой заносчивый.

– И предмет у него скучный.

– Настя, прекрати.

– А ты прекрати искать легкие пути, а возьмись за дело.

Я отбросила в сторону телефон, сложила руки на груди и не забыла наигранно надуть губы, как ребенок.

– Все равно не буду с этим Нестером! – пробурчала я.

– Можно подумать тебя замуж за него выдают, – рассуждала между строк ты.

– Ещё чего! Бедная его жена. Не позавидуешь. Наверное, такие не женятся вообще! Таким извергам надо запрещать семьи заводить, потом страдают жены и дети, – продолжала я ворчать.

– Я, кажется, знаю, тебе по философии или чего-то такого рода надо писать дипломную, – подтрунивала ты надо мной.

– Если бы, – вздохнула я. – Дипломная по демагогии.

Я пять минут повздыхала и пошла в комнату за конспектами и книгами.